Игра в кошки-мышки

Порадоваться я не успел, так как почти сразу же все внимание тварей оказалось сосредоточено на мне. Еще один элитник и три рубера, один, из числа последних, даже оставил преследование пары ремонтников, рванувших по полю в сторону далекого болота.

Вся эта толпа в дружном порыве бросилась ко мне.

«И за что мне такое счастье?!»

И вновь уход в скрыт, за секунду до атаки крупного рубера. Тварь пронеслась мимо, обдав ветерком и вонью, чтобы получить тяжелую пулю в затылок, точно в световое пятно, которое было в несколько раз больше, чем у элитника. Видимо, процент яркости зависел от мощности защиты и от возможности поражения моим оружием.

После каждого выстрела я терял концентрацию и оказывался на виду нескольких пар алчных взглядов.

От элитника едва сумел увернуться, при этом не удержался на ногах и покатился по асфальту, старательно удерживая барабанную дробь в ушах. Остановившись, я совсем рядом увидел узловатую бронированную конечность, на которой в районе колена дрожал «зайчик».

Свой третий выстрел я истратил на него и пожалел – тварь лишь припала слегка к земле, опершись на длинные верхние лапы.

«Твою маман… что ж тебя сразу не съели, когда в Улей попал, кто допустил, что ты так разожрался?!» – про себя проклял я элитника, едва удерживая концентрацию, чтобы не выскочить точно перед тварью.

А та замерла, лишь голова вращалась, да иногда приоткрывалась пасть, из которой выскакивал толстый фиолетовый язык, «облизывающий» воздух. Точь-в-точь как пресмыкающиеся, у которых обоняние сильно завязано на такие вот движения раздвоенного языка.

С каждым разом во рту мутанта загорался светлячок.

Когда мутант начал вынюхивать меня в очередной раз, я уже держал на прицеле его зубастую морду, и едва только появился «зайчик», как пустил в него пулю.

«Четыре, а в барабане всего шесть».

Два патрона на двух руберов – сумма бьется, но…

Оказавшись в скрыте, я почувствовал, что это последняя попытка в ближайший час, после нее мне потребуется отдых.

К следующему руберу мне пришлось бежать самому, поскольку уцелевшие твари дружили с мозгами и не торопились мчаться к грузовику, рядом с которым уже лежала гора тел их сородичей.

Очередную пулю вогнал в глаз монстру и тут же, больше не используя Дар, перевел револьвер на последнего рубера, стоящего в трех метрах от меня.

Выстрел выбил кусочки кости, плоти и крови, откинул голову назад, но не убил тварь.

– А-а-а! – заорал я от злости, страха, несправедливости и, как несколько дней назад, кинул в монстра бесполезный револьвер. – А-а-а! Чтоб ты подавился!

Револьвер врезался в скулу и… сбил рубера с ног на асфальт, где тот забился в агонии.

– Да я монстр, блин, кулаком быка наповал, – ошарашенно пробормотал я и только после этого отошел от шока и быстро огляделся по сторонам. Монстров не увидел, а вот рядом с искореженным «зилком» стоял везучий пулеметчик с короткой винтовкой булпап (любят они, как посмотрю, эту схему, наверное, из-за того, что в таком типе оружия можно совместить мощный патрон и ухватистость с удобными габаритами при нормальной длине ствола). Он что-то крикнул и махнул правой ладонью, на миг оторвав ее от оружия.

Кажется, я оглох.

В ответ коснулся ушей и помотал головой, мол, не слышу.

Он поманил к себе.

– Сваливать нужно, сюда могут на шум еще набежать твари или те вернутся, которые удрали за вездеходом, – сказал стрелок, когда я оказался рядом с ним. Чужие слова доходили до меня как сквозь ватные беруши.

– Твоим помочь нужно? Или всех порвали?

– Давай посмотрим…

Уцелели двое: почти не пострадавшая девчонка с джедайским именем Атрис в помятом «Форде», но зажатая там намертво, и моя знакомая брюнетка. Вот только выглядела она ужасно: элитник походя почти оторвал ей руку, сорвал скальп с левой стороны, буквально стащив его с затылка на лицо, оторвал ухо, и что-то там было неприятное с глазом, левая щека оказалась разорвана, сквозь рану белели осколки зубов, и торчала сломанная нижняя челюсть. Бронежилет на левом боку и спине разнесен вдрызг, и можно сказать с уверенностью, что хватает внутренних повреждений. И при всем при этом она была еще жива.

Кое-как вытащили пострадавшую из «Форда», потом перевязали брюнетку, влили ей в горло живец.

Отошли от дороги на полкилометра и спрятались в небольшом овражке с сырым дном. Края его были затянуты кустарником, прикрывая схрон от чужих взглядов. Рано или поздно сюда должна примчаться помощь: до этого момента стоит сидеть тихо и смотреть на дорогу, чтобы успеть подать сигнал.

Хома, тот стрелок, что спас мне жизнь, засадив в голову твари винтовочную пулю, предложил оставить брюнетку здесь и уходить в сторону Атлантиса, чтобы повысить шансы на свое спасение. Уговаривал меня, ибо Атрис не желала оставлять раненую. А я… я не знал, что мне делать. Был уверен в одном, в том, что брюнетка меня опознала.