Игра в куклы

– Всему свое время. Сначала мы займемся тобой. У них сейчас и так дел по горло. Мы позвоним им из моего дома, я тут живу не так уж далеко. Успеешь отдохнуть и собраться с силами.

Она сначала хотела протестовать, но потом сдалась. Так приятно было хоть на короткий момент переложить решения на кого-то другого. Они молча шли к парковке у Еврейского театра.

Плеск воды под мостом Юргордсбрунн принес ощущение покоя. Она увидела пару хохлатых уток с примечательными, как у панков, «прическами». Дальше у моста стояла машина Стена Хофмана, двумя колесами на тротуаре. Он открыл дверь на стороне пассажира, и она опустилась на сиденье. Они успели проехать Китайское посольство и Технический музей, прежде чем он что-то сказал:

– Ты убежала из дома у мыса Блокхусудден, о котором шла речь в поднятой тревоге, или как ты туда попала? А насчет того, что тебя похитили? Рикард думал, что ты на острове Смодаларе. – Он повернулся к ней, когда никаких ответов на его вопросы не последовало. Она уже спала, прислонив голову к окну.

Глава 54

Он пытался вырваться. Орал и громко ругался. Плевался. Сильные полицейские пригнули ему голову и толкнули вперед. Почти подняли его, подхватив под руки. Эрик наблюдал за всем этим на расстоянии. Когда Йоргена подтащили к машине, он снова начал упираться. Они ударили его дубинками по ногам. А ведь он выглядел так заурядно, подумал Эрик, когда полицейская машина отъехала. И совсем не казался опасным. А ведь на счету Йоргена Кранца было трое убитых.

И Линн по-прежнему была неизвестно где.

Эрик смотрел прямо перед собой пустым взглядом. В воздухе витал тяжелый запах горящей пластмассы. Он сам видел, как горевшая лодка с шипением погрузилась в воду. Покрутился, подавляя неприятные ощущения. Он знал, что перешел границы дозволенного, когда допрашивал Кранца о том, что произошло. Бил его в живот. Тыкал пистолетом под подбородок. Но это не имело значения. Надо было торопиться. Линн была важнее соблюдения правил. Рикард отвернулся в сторону. Притворялся, что не видит.

Рикард не находил себе места. И все же ему полегчало. Машина быстро шла, направляясь к зданию Управления полиции. Линн была жива. Сообщение у лодки. Забаррикадированная дверь в бункере. Запертый там Йорген Кранц – все это ее рук дело. И все же ее нигде не было. Он набрал номер Луисы. По-прежнему занято. Она, что, сидела на какой-то телефонной конференции? Но контактные данные матери Линн должны лежать у него на столе в кабинете. Как была ее фамилия до замужества? Наверняка Линн направлялась туда, к матери. Он свернул в подземный гараж дома полиции.

Выйдя из лифта, Рикард сразу увидел розовую бумажку, приклеенную на двери своего кабинета. Что-то об Ахмеде? Прочел записку, написанную витиеватым почерком. Черт, только этого не хватало! Он должен был попросить Севинч перенести встречу с соседкой Линн – Гердой Ульссон. Теперь этой пожилой даме придется ждать напрасно. Хотя у него были в высшей степени уважительные причины не ехать к ней.

Он перечитал записку еще раз. И все равно ничего не понял.

Что она хотела сказать? Герда приходила и тут же ушла.

Потому что полиция уже нашла виновного.

Он покрутил записку, посмотрел на обороте. Что, черт возьми, все это значит? На обратной стороне было пусто. Он покрутил телефон и покосился на часы. Главное, чтобы она не успела принять снотворное. Как в прошлый раз. Он лихорадочно листал эсэмэски и в конце концов нашел ее номер в старом сообщении от Севинч.

Сигналы проходили, но ответа не было. Блин. Попробовал еще раз. И услышал громкий голос диктора новостей «Актуэльт», а потом еле слышный голос Герды Ульссон:

– Ульссон. Алло, с кем я говорю?

– Добрый вечер, это комиссар уголовной полиции Рикард Стенландер. Вы не могли бы прикрутить немного звук телевизора?

– Эй?

Он повысил голос и увидел, как чья-то голова удивленно выглянула из кабинета в глубине коридора.

– Да, я сказал, что это Рикард Стенландер из стокгольмской полиции. Будьте любезны, уменьшите громкость!

– Да, конечно, само собой, вам не надо так кричать, я не глухая. Минуточку.

Послышался царапающий звук, когда телефон положили на стол.

– Вот так. Ага, значит, вы все равно звоните?

– Да, я прошу меня извинить, что я пропустил назначенное время. Был вынужден срочно выехать по тревоге. Но что вы имели в виду? Кто этот виновный, которого мы взяли?

– Но вы же сами это понимаете? Эта милая девушка из какой-то южной страны сказала, что никакой акции полиция не проводила в моем доме в тот вечер. Значит, тот, кого допрашивали в комнате, которую я проходила, не мог быть не кем иным, как преступником.

– Извините, что вы сказали?

– Да, когда я шла к тебе по коридору, то увидела его через стеклянную дверь. И я его сразу узнала. Человека, которого я видела возле квартиры Линн посреди ночи. Мужчину в синей спецовке. И если он не был полицейским, значит, был подозреваемым.

Рикард откинулся на стуле. Вытер пот со лба.

– А как выглядел этот арестованный?

– Мужчина лет шестидесяти. Светлые волосы. В форме. Резкие черты лица.

– Может быть, вы помните, где, в каком кабинете вы его видели?