Игра втемную

– Пойдем, – сказал командир и подтолкнул Касьяненко. Тот пошел к «жигуленку», но замер, увидев лежащего Браташа и его изуродованное лицо. Желудок младшего сержанта свело, и его вырвало.

– Давай, Дима, – сказал командир и протянул здоровяку пистолет.

– Не надо, – между приступами рвоты выдавил Сасьяненко.

– Дима!

Дима взял из рук командира пистолет и повернулся к милиционеру. Прицелился ему в затылок, оглянулся на командира. Тот молча наблюдал. Внезапно Касьяненко побежал на негнущихся ногах. Он бежал слишком медленно, пытаясь оглянуться на бегу. Это словно подтолкнуло Диму, и он нажал на спусковой крючок. Пуля ударила младшего сержанта в плечо и развернула его лицом к стрелявшему. Дима механически нажал на спуск еще раз. Вторая пуля опрокинула Касьяненко. Дима сделал три шага вперед и выпустил в корчащуюся на земле фигуру оставшиеся в обойме патроны.

– Очень хорошо, – сказал командир и забрал пистолет, – иди в машину.

Дима недоуменно посмотрел на командира.

– Все в порядке, – сказал командир, – эти сволочи позорили нашу страну. Мы просто их наказали.

Понял?

– Понял, – кивнул Дима.

– Рома, ты здесь все прибери, потом нас на «жигуленке» догонишь, – сказал командир и сел в кабину.

«ЗИЛ» уехал. Роман затащил обоих милиционеров на заднее сиденье, сел за руль и уехал вслед за «ЗИЛом».

Глава 3

16 марта 1995 года, четверг, 18-05 по местному времени, Босния.

Илья выключил видеомагнитофон и оглянулся на зрителей в ожидании реакции. Скат обернулся к Блоку, приглашая его высказаться первым. После разговора на прогулке Скат действительно вел себя как наблюдатель и так, будто все происходящее его не касалось. Это заставляло Блока нервничать. Илья не обращал на это внимания.

– Вы только что посмотрели наш рекламный ролик, – наконец сказал Илья. – Там, где люди погибают, – они погибают на самом деле. Но должен вам заметить, что за все время показательных выступлений погибло всего три человека. А условия были очень суровые.

Блок согласно кивнул. Увиденное действительно впечатляло: люди в ярко-красных комбинезонах действовали под плотным огнем автоматического оружия. Скорость их перемещения была такова, что в некоторых случаях приходилось пользоваться покадровым просмотром пленки.

– Это была демонстрация боевых качеств наших воспитанников. А теперь, если хотите, мы покажем их волевые качества, – продолжил Илья и вставил в магнитофон новую кассету. На этот раз людей в кадре было меньше, но то, что они делали, могло впечатлить даже опытного человека. Один из «воспитанников» собрал из подсобных материалов взрывное устройство, снарядил его, а потом подошел к другому «воспитаннику», наблюдавшему процесс сборки, и взорвал и себя, и своего напарника. Тот даже не пытался бежать, а лишь с любопытством следил за действиями минера.

– Вот так они умеют умирать, – прокомментировал Илья. – А вот так они умеют убивать. Наши воспитанники в форме сербов.

Этот сюжет был гораздо худшего качества, но тем не менее было четко видно, как солдаты проводят экзекуцию в небольшом поселке. Несколько крупных планов продемонстрировали казни в мельчайших подробностях.

– Зачем вы нам это показываете? – не выдержал Блок.

– А ведь действительно впечатляет? – спросил Илья и выключил запись. – Но ведь именно это вас интересовало. Вы столько усилий затратили, чтобы познакомиться с нашими результатами. Вы же предполагали увидеть нечто подобное. Вы, господин Блок, может быть, искали центр по подготовке террористов. Просто террористов. Без кодирования и внушения.

– Предположим, – согласился Блок.

– Вы их и нашли. Какая разница, что толкнуло убийцу убивать: политические убеждения, жажда наживы или внушение. Он в любом случае убийца, выполняющий чью-то волю. Нам просто удалось устранить основную причину провалов большинства террористических групп. Очень трудно в этом изнеженном мире подобрать достаточно крупную группу, способную действовать особо жестко. Вернее, собрать-то ее можно, только при этом переполошатся все спецслужбы мира. Такие специалисты находятся на учете. И даже если их удастся вывести из-под контроля, их все равно могут достаточно легко опознать. Весь мир напоминает паутину. Невозможно даже пошевелиться, чтобы ниточки не задергались во всех направлениях.

Илья встал и прошелся по комнате, возбужденно жестикулируя. Было видно, что он уже не в первый раз произносит подобную речь и на него самого она производит сильное впечатление.