Игра зеркальных отражений

— Рин, когда тебя вообще волновали контракты… — с каким-то отчаянным смешком проговорил он. — Помнится, в прошлый раз тебя ничего не смогло удержать. Что же изменилось сейчас?

Я молчала, прекрасно понимая, что он имеет в виду. Если захочу вернуться обратно на побережье — ни один договор меня здесь не удержит. Если решу исчезнуть — никто не найдёт, как бы ни искали. Тим это понял. Именно на этой моей импульсивности он в прошлый раз и просчитался.

— Вот именно, — ответил он сам себе, — ничего.

Я отвела взгляд, нервно отодвинула от себя пустую тарелку и попыталась собраться с мыслями. Потом снова посмотрела на притихшего Тимура и, вздохнув, попыталась сделать вид, что мне всё по барабану.

— Ладно, коль настроение уже испорчено, давай поговорим, о чём собирались, — сказала я, наконец. — Ребята вернутся нескоро, так что времени у нас — вагон и маленькая тележка. И именно сегодня, именно сейчас я готова тебя выслушать. И обещаю, что как бы тяжело ни было мне всё это вспоминать, но я не уйду, пока мы всё ни выясним. Надоело оставлять недомолвки… пора перешагнуть через прошлое. Мне это нужно.

На какое-то мгновение мне показалось, что плечи Тима поникли, а на его лице проскользнуло выражение полной обречённости. Было ясно, что ему самому неприятно обо всём этом говорить. Но он понимал, что мы и так уже много дров наломали из-за той истории, и нам давно пора, наконец, расставить всё по местам.

— Может… коньячку или бокальчик вина? — предложил Тимур, поднимаясь из-за стола и направляясь к шкафу с алкоголем.

— В моём случае только сок, минералка или чай.

— Помню. Можно сказать, что спросил из вежливости, — он поставил передо мной стакан с вишнёвым соком, затем плеснул в пузатый бокал красного вина и, немного подогрев его в микроволновке, вернулся на своё место.

Сейчас мы находились слишком далеко друг от друга, чтобы можно было хотя бы просто дотянуться рукой, но даже это казалось мне непозволительно близким расстоянием. Тим задумчиво смотрел то на бокал, то на меня, а я всё это время гадала, откуда взялась эта непонятную грусть в его взгляде.

— Ну… начну сначала. Так хотя бы станут понятны все мои мотивы, — наконец, заговорил он.

Но вдруг решил, что для такой странной беседы между нами очень большое расстояние и, пересев на стул напротив меня, осторожно сжал мои пальцы. Я не стала сопротивляться, потому что так, действительно, было легче. Мы всё равно возвращались к переживаниям и ошибкам прошлого, но теперь создавалось ощущение, будто шли через них вместе.

Он посмотрел на меня с теплом и странной благодарностью, и даже попытался улыбнуться, но улыбка вышла слишком уж натянутой.

— В твоём городе я жил с начала весны, — продолжил он. — Когда парни из группы поняли, что сам я не вернусь, Карм решил перенести студию к морю. Знаешь, старую поговорку про гору и Магомеда? Вот он и поступил, как говорилось там.

— Только, в случае с Кармином получилось, что он попросту притащил гордому упёртому «Магомеду» гору, — не удержалась я от комментария.

— Можно сказать и так, — Тим едва заметно улыбнулся в ответ. — Наверно, если б ни ребята, я бы там с ума сошёл от одиночества. Но они приехали только в июне, а всё время до этого меня развлекали и вытягивали из депрессии Дима и Галя.

— Вот оно что… — это уже многое мне объясняло.

— Да, эти двое часто оставались в моём доме на несколько дней, вытаскивали меня на прогулки или в клубы. Димка даже умудрился сплавить меня на неделю Игорю. Одним словом — они меня не бросили. И вот, всё вроде бы начало приходить в норму… — он вдруг осёкся и, зажмурившись на несколько секунд, продолжил рассказ немного с других событий. — Когда сюда перебрались ребята из группы, первый месяц мы все жили в моём доме (благо места хватало). А потом Карм снял студию, и им стало неудобно каждый день ездить от меня до города. Так я снова остался один, хотя теперь работы появилось гораздо больше. А ещё, я снова начал писать песни… Наверно, только это и спасало.

— Что тебя мучило? Чувство вины из-за Кэт? — поинтересовалась я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче.

— И это тоже, — он опустил глаза на наши руки. — Она ведь рассказала тебе, о том, что между нами было, а Катя не тот человек, который будет врать и выдумывать что-то, лишь бы выгородить себя. Но… формально, в то время Катька с Егором разорвали отношения. А в тут ночь… она выглядела такой несчастной, вела себя настолько настойчиво, что я сдался. Хотя не должен был. За что потом и поплатился.

Эти слова прозвучали столь горько, что мне почти непреодолимо захотелось успокоить, ободрить его. Обнять, показать, что я с ним, что он не один, но… здравый смысл с отдалённого края сознания неустанно напоминал, что передо мной Тим, а не какой-то слабый мальчик.

— Многие тогда пострадали, но сейчас, всё уже хорошо. Так что нет причин продолжать себя грызть, — сказала я, качая головой.

Он чуть сильнее сжал мои пальцы. Непроизвольно показывая тем самым, что эта тема до сих пор является для него больной.