Игра зеркальных отражений

— Это было наваждением… — он говорил, не отводя взгляда, — странным вихрем, который захлёстывает сознание. Я никогда не сталкивался с подобным, и… мне совсем не хотелось думать о последствиях. Тогда было важно только одно — быть к тебе как можно ближе, — Тим накрыл наши руки ладонью. — А потом наступило утро. Но наваждение никуда не делось. И я решил, что оно пройдёт, когда эта дикая жажда немного поутихнет, насытится. Да только сам не замечал, отказывался верить, что с каждым днём всё сильнее прирастаю к тебе душой. Мне было хорошо с тобой, это правда. Я не врал тебе тогда. И все эмоции были настоящими. Но, пойми, Рина, ты была моим врагом. Той, кого я должен был наказать. Вот тогда-то Дима и предложил разыграть с тобой то же самое, что ты разыграла с ними… и реализовал это на свадьбе Игоря, — он снова сжал мои пальцы, а в его взгляде появилась самая настоящая вина. — Поверь, я не знал, что он будет тебя к чему-то принуждать. Догадывался, конечно, но не верил, что Дима… мой друг детства… на такое способен. Но ты нашла способ избежать насилия! Знала бы ты, что я чувствовал, когда ты появилась в беседке… такая разбитая, в изорванном платье, и на грани истерики. Я был сам готов убить Диму, но… игру нужно было закончить, — Тим глубоко вздохнул, как будто набирался сил перед последним прыжком. — А потом… ночью… ты сказала, что любишь меня. Знаешь, какой тварью я себя после этого чувствовал. Ведь знал, что говоришь искренне… Поэтому тем же утром решил всё закончить.

— Скажи… Женя… она специально приехала? — с каждым словом говорить становилось всё труднее и труднее, а ком в горле стал почти невыносим.

— Нет, это было совпадением, — совершенно серьёзно ответил он, и почему-то я не сомневалась в его искренности. — На самом деле, я собирался сказать тебе, что не могу ответить на чувства… бла, бла, бла… и тому подобное. Но всё разыгралось куда страшнее. Просто Женя… — Тим хотел отвести взгляд, но вдруг передумал, продолжая смотреть мне в глаза. — Я любил её слишком долго, и сам не заметил, когда эта любовь стала глупой вредной привычкой. Иногда она отвечала мне взаимностью, иногда нет. Но именно в тот день ей вдруг приспичило доказать свои искренние чувства, а способ у неё всегда один. Но… она не ты. С ней был просто секс, чисто механически. И никаких эмоций. А ты появилась в самый ненужный момент, и необходимость в разговоре отпала сама собой.

— Зачем ты приходил в тот вечер? — от этих воспоминаний на глазах всё-таки навернулись слёзы. Стало так противно, и очень захотелось выдернуть ладонь из рук Тима, но он держал крепко.

— Хотел проверить, как ты. Я знал, что ты сильная, но всё равно боялся. А твой друг… Ратмир, выставил меня за дверь, — Тим видел, что я с трудом держу себя в руках, поэтому ни на секунду не отпускал моего взгляда.

— И правильно сделал.

— Правильно, — эхом согласился Тимур. — А потом был концерт, где я окончательно убедился, что совершил большую ошибку. Самую огромную в своей жизни! Из-за чужой лжи лишил группу новой солистки, на которую делалась ставка в последнем альбоме, а себя… Себя я лишил очень дорогого человека, не оставляя даже надежды на то, что меня когда-нибудь простят, — он грустно усмехнулся и ласково погладил большим пальцем моё запястье. — Вот так… я наказал себя сам. Неделю со мной не разговаривали ребята, твои подруги вообще учиняли диверсию за диверсией, а тебя самой нигде не было. Как будто просто испарилась, и даже Толик понятия не имел, где тебя искать.

— Мне нужно было прийти в себя, — прошептала я, потому что говорить получалось всё хуже.

— Почему ты не сказала мне, что Анатолий Артемьев — твой отец? — впервые за весь сегодняшний вечер в его взгляде проскользнул упрёк. — Я думал самое плохое, а оказалось…

— Ты просто не желал слышать его имя, а ведь я много раз хотела признаться.

— Ладно, — он снова опустил глаза. — Это прошлое, оно уже не вернётся. Но, Рин, ведь только от нас зависит, каким станет наше будущее.

— Вот в этом ты действительно прав, — тихо согласилась я, но пока не понимала, к чему именно клонится этот разговор.

Он кивнул и хотел что-то добавить, но вдруг замолчал и опустил голову. Я видела, как тяжело ему даётся каждая фраза, и поэтому не торопила его.

— Я совершил много ошибок, но и ты паинькой не была. Чего стоит только последняя выходка в Женей… — он усмехнулся и снова посмотрел мне в глаза. — Подумать только! Отправить её одну, голую, пешком идти по трассе! Да так, чтобы она винила во всём не тебя! Мои аплодисменты, Рин, — он опустил виноватый взгляд на наши сцепленные руки: — Потом обязательно похлопаю.

— Почему ты думаешь, что это я? — спросила недоверчиво.

— Понимаешь… ты была там. Пусть всё разыграно так, что встреча оказалась будто бы случайной, и что вы с Феликсом просто так проезжали мимо ранним утром. Но, Рин, там, где появляешься ты, автоматически исключаются случайности. Как только я узнал подробности истории, сразу понял, кто организатор.

— Будешь мстить? — спросила в лоб, потому что знала точно — сейчас он не станет мне врать. Не после всего сказанного.