Игрок поневоле

Хотелось бы проснуться быстро, безболезненно, в полной боевой готовности. Но вместо этого приходил в себя так, словно в ушах вата, в глазах песок с паутиной, а во рту… Ну уж не женский сосок точно, как мне подкинула услужливая память картинку, на которой та самая вожделенная грудь упёрлась в моё звереющее лицо. Во рту – жутко неприятное послевкусие от выпитого вчера рома. И сухость Сахары. Пить хотелось так, что шершавый язык грозился поцарапать не только губы, но и зубы.

Общее состояние организма тоже удручало, находясь на отметке «неудовлетворительное». Причём не столько из-за похмелья, которое я и в жизни-то ни разу не испытывал толком, сколько по причине изнеможения и усталости. Словно на мне всю ночь кто-то ездил. А так как я чётко помнил произошедшее со мной до странного провала в сон, то соображал, кто мог меня довести до такого состояния. Помню у Булгакова в «Мастере и Маргарите» ведьма на свой шабаш летала, используя мужчину вместо метлы. Может, и со мной так же поступили?

Но в то же время имелась в сознании стопроцентная уверенность, что я просто спал. Никто со мной ничего не творил и уж точно на мне не катался. Разве только поправлял, чуть сдвигал да раздевал…

Раздевал?! Этот вопрос словно прочистил мои уши, и наконец стали разборчивы звуки ругани. Даже голос узнал, принадлежащий Димону Чайревику:

– …такое убивать надо! Стыд и срам! Уму непостижимо! Ты!.. Ты!.. Как ты допустила подобное с этим безграмотным мужланом? Отвечай!

И чуть позже – невнятный, растерянный женский лепет почти возле самого моего уха:

– Не знаю… Ничего не помню…

– Так он воспользовался твоим состоянием?! – орал рыцарь, не стесняясь перемежать нормальные слова нецензурными. – Предварительно напоил, как последнюю шлюху, и воспользовался?!

– Я бы попросила подбирать выражения! – стала злиться Даниэлла. – Что ты себе позволяешь в моём присутствии?!

– Ха! Да уж гораздо меньшее, чем ты позволила себе с этим…

Мне надоела подобная перепалка, я открыл глаза, раскрыл пересохший рот и прорычал:

– Хорош орать! – попытался подняться, опираясь на затёкшую руку, и понял, что на ней лежит головка сияды. Рассмотрел, что остальное её шикарное тело прикрыто одеялами, тогда как моё, совершенно обнажённое и существенно промёрзшее, выставлено напоказ. – А чего это мы?..

Кажется, моё недоумение было воспринято как должное и сразу последовала явно заготовленная фраза со стороны сжавшейся красавицы:

– Не знаю, я ничего не помню. А ты?

Я пока отвечать не спешил.

– Прямо так ничего? – стал уточнять. – Совсем-совсем?

– Последнее, что помню, как ты стал помогать упавшему Димону. А потом и мне поплохело. Я уверена, здесь какой-то необычный ром. Вполне возможно, что и ядовитый для наших организмов.

Если верить моей ауроцепции, врала сударыня Дарзлей чуть ли не в каждом слове. Но ощущения-догадки, тем более в состоянии похмелья, к делу не пришьёшь. И я не придумал ничего лучшего, как подыграть ей. Ведь она, кажется, ударила меня не просто сном, она ещё и память последних минут нашего общения попыталась стереть и сейчас надеется, что я ничего не помню. Сейчас-то она ни в чём не сознается, всё свалит на алкоголь, а позже я всё выясню и сделаю должные выводы.

Ну и я пробормотал:

– Скорей всего, ром виноват… Я так вообще последнее, что помню, как относил в кровать Сандера-Сашу. И мне казалось, что после этого спать завалился…

– Да?! – взорвался внимательно прислушивающийся к нашим словам Чайревик. – А кто тогда тебя раздел и почему ты валяешься в таком виде именно в кровати её светлости?!

– В самом деле… кто? – взглянул на сияду, но та отрицательно помотала головой и отодвинулась от меня на край кровати. Тогда я взглянул на рыцаря: – Уж не ты ли? Помню, мы тоже частенько подобные шутки с упитыми друзьями устраивали… Вот смеху-то было! Особенно когда мы их после такой ночи заставляли жениться! Ха-ха! Мол, дети должны в браке родиться.

Судя по взглядам паладина, которыми он нас обжигал, и по его раздувающимся ноздрям, он нам не верил и готов был дальше продолжать скандалить, а то и в драку полезть. Ну и тон, каким он задавал вопросы, не предвещал ничего хорошего:

– И ты уверен, что между вами ничего не было? – сделал шаг к кровати, положив руку на рукоять своего меча. А на мне ведь никакой защиты, и легендарное оружие невесть где. – Чем докажешь свои слова?

– Во-первых, ты ей не муж, чтобы устраивать разборки, – заявил я как можно твёрже, стараясь в то же время разогреть тело напряжением мышц и готовясь в любой момент откатиться в сторону. – А во-вторых, давай осмотрим простыни. Уж всяко следы разврата на ней остались бы. И вообще, чего это ты на меня так пялишься? Или тебя мужчины больше привлекают, чем женщины?

Хоть этим удалось смутить паладина, который с фырканьем отвернулся в сторону, давая мне возможность встать и начать быстро одеваться. Таким образом я и согрелся, и тело защитил, и оружием кое-каким в виде ножей обзавёлся. А самое важное – обрёл полную уверенность в своих действиях и высказываниях:

– Даниэлла, вставай с кровати, мы с Димоном будем простынь осматривать.