Игрушка

— Вампиры любят сок? — вкрадчиво прошептала я, не удержавшись от язвительной подколки.

— Жидкость, как жидкость, — мило улыбнулся Стефано.

Ха, сок!

А вот Готье из жидкостей пил только спиртное и, я так понимаю, кровь.

Так. Стоп. Стоп. Никакого Эмиля.

— Слушай, Ром.

Не знала, как спросить.

— Я слушаю.

— А гипноз. Как это делается? Как происходит?

— Ничего необычного. Пристально смотришь в глаза. Главное не моргать. Полное сосредоточение. Спокойным голосом говоришь все то, что необходимо внушить. А потом клац — и все.

— Клац?

— Да, что-то вроде этого.

— А Мати. Матильду. Ты ее… гипнотизировал?

Неловкая тишина.

ПУСТЬ ТОЛЬКО СОВРЕШЬ!

Хотя, наверняка, я все равно не замечу…

— Гипнотизировал.

— Вот как, — слова сами вырвались из меня. Вырвались криком.

— Да. Пришлось. Ей было слишком тяжело переживать одно время разлуку с Готье. Переживать ту правду, что ей открылась. Не раз пыталась свести счеты с жизнью… В общем… мне пришлось.

— Ясно. — растерялась. Я даже и не думала о гипнозе с такой стороны. — И ты ее заставил забыть чувства к Эмилю?

— Я вынудил ее смотреть на вещи проще. Спокойней.

— Как овощ?

— Нет, конечно. Эффект валерьянки для людей. Что-то в этом роде. И только. Неужели ты до сих пор думаешь, что я какой-то психопат-извращенец, не ценящий людей?

— Нет, — пристыжено улыбнулась я.

Опустила взгляд в пол.

Я не знаю, что о тебе вообще думать.

Я не знаю, какой ты.

Запуталась.

— Ладно, не будем о грустном, — попыталась собраться с мыслями я.

— Хорошо, — улыбнулся Ромул.

— Лучше скажи, сколько тебе лет?

Рассмеялся.

— Ну, скажи.

— Очень интересно?

— Очень.

— Почти пятьсот.

— Вау.

— Не советую, — с наигранным отвращением скривился вампир.

— Ой, ой.

— А тебе восемнадцать, — задумчиво прошептал Стефано.

— Да уж. Несравнимо.

— А когда именно День рождения?

Улыбнулась.

— Осенью.

— А конкретней?

— Уже прошло.

Рассмеялся.

— А у тебя когда?

— Зимой.

— А точнее?

— Еще будет.

Гад.

— А девушка. Была у тебя девушка. Ну, человек… В смысле, ты вампир, а она — человек.

— Я понял. Была.

— Была, — смущенно повторила за ним. В этом "была" столько боли, что я тут же пожалела о своем вопросе.

— Но это было очень давно. — Попытаться выкрутиться из неловкой ситуации Ромул. — Тогда еще ездили в каретах, а барышни носили пышные платья.

Он улыбнулся. Улыбнулся, жестами показывая вокруг себя большую пышную юбку платья.

Я улыбнулась в ответ.

Но все еще было не по себе.

— Мне нужно отойти.

— Да, конечно.

Едва я встала из-за стола, как Ромул тут же вскочил тоже.

Я улыбнулась.

Не привыкла к таким манерам парней, мужчин.

Уборная. Или, проще говоря, туалет.

Его придумали, видимо, как раз для таких случаев. Что бы уединиться. Скрыться в нем от неловкости и, порой, стыда.

Я всматривалась в зеркало, но видела в нем лишь проблемы.

Зачем я общаюсь с Ромулом? Зачем я здесь?

Уйти?

Не могу.

Открыла дверь. Вытолкала себя в зал.

Стоп. Что это.

Гудвин стоял у барной стойки. Непринужденно попивал какой-то напиток. Оглядывался по сторонам.

Не хватало мне еще его нравоучительного взгляда.

Бежать.

Придется бежать.

Проворно нырнув в раздевалку, забрала свой плащ и выскочила на улицу.

Надеюсь, Ромул меня поймет.

Бежать.

* * *

Я вернулась в общежитие хоть и не поздно, но Мелани уже спала.

Пусть. Пусть поспит, девочка.

Такая замученная.

Я вышла на кухню.

Целый день не ела, и есть не хочется.

— Габи, картошка там осталась еще. Если хочешь, бери.

— Спасибо, Рия.

— Было бы за что. Ты чего такая невеселая?

— Жизнь — дерьмо. А я в ней — настоящий цветочек.

— Ясно, — печально улыбнулась девушка. Соседка по комнате той самой "ушастой" сплетницы. Моя соседка по секции. Рия.

Хороший человек.

— Может, тебе хоть чай сделать?

— Нет, спасибо, — тяжело вздохнула я.

Встала из-за стола.

— Лучше пойду я спать.

— Давай.

* * *

И снова непонятное шарканье за дверью.

Не дают даже поспать.

Отворила ворота.

Отворила и охнула.

Сплошная темень.

Благо, что в конце коридора через окно одиноко к нам заглядывала Луна.

Узнала шорканье Рии.

— Ты еще не спишь?

— Да нет. Вот хожу, клянчу у всех лампочку.

— Лампочку?

— Угу. Наша сгорела.

— Ясно.

Но едва я смогла закрыть дверь, как увидела кого-то в углу.

Совсем рядом…. в полушаге от меня.

Не сдержалась.

Дикий крик.

— Успокойся, — тут же чьи-то руки обвились вокруг меня, прижав к груди.

От этого меня еще больше кинуло в истерику. В дрожь.

Его рука моментально прикрыла мне рот, сдерживая очередной визг.

Лишь спустя мгновения, когда я осознала, что происходит, кто это, когда более-менее успокоилась, он отпустил меня.

— Ромул? — сердце все еще бешено колотилось в груди. Внутри все пекло, — ты… ты…

— Прости, — вкрадчиво прошептал Стефано. Не знаю, толи он не хотел будить Мелани, толи не хотел, что бы кто-то узнал, что он здесь был.

Я послушно тоже перешла на шепот.

— Ты как сюда? Ты чего?

— Прости, что так поздно. Да еще и испугал… Просто, я переживал, что ты исчезла… Ушла, не сказав ни слова.

— Гудвин. Гудвина я заметила там. Не хотела лишних разборок. Так что мне пришлось.

— Ясно.

Оба молчали.

Я поймала себя на том, что мой взгляд давно уже соскользнул с его глаз. Губы. Я смотрела на них. Что-то не позволяло мне оторваться. Отвернуться. Отвести взгляд.