Игрушка для двух братьев

Нас куда-то привезли, судя по тому, что мы остановились. В этой клетке, укрытой темной тканью, я чувствовал себя крайне неуютно. Волки привыкли к свободе, поэтому такая изоляция заставляла нас волноваться. Хотя в нашем случае поводов для волнения было больше.

Например, то, что мы с Максом не могли ничего сделать: ни обратиться, ни пошевелиться.

И стоило мне об этом подумать, как вдруг я почувствовал, что меня чуточку отпустило. Такое, знаете, легкое прояснение в голове. Я попробовал встать, но это было слегка опрометчиво — мои ноги подкосились, и я рухнул на деревянный пол.

— Что эти псины расшумелись? Фома, сейчас прибудет Дэн, ты хочешь, чтобы у нас были лишние проблемы?

Я замер, навострив уши. Куда нас, черт возьми, привезли? Мой нюх уловил слабые запахи, казавшиеся странно знакомыми, и это сбивало с толку. Если бы не действие аконита, я бы уже давно разнес эту проклятую клетку и новгородских заодно.

А потом вырвал бы сердце Белому клыку и спас бы нашу Ягодку. Я прикрыл глаза, вспоминая наши беззаботные совместные дни — как же нам было хорошо и сладко! Мы наслаждались друг другом, любили друг друга.

Сколько всего я хотел бы показать Эле! Хотел бы отправиться вместе с ней и Максом в кругосветное путешествие, остановиться на пару дней в какой-нибудь живописной бухте во Франции и не спать ночами подряд. Я бы целовал сладкие губы Ягодки, шепча красивые слова, пока Макс доводил бы ее до экстаза без слов, одним движением своего языка. Да, мой братец был мастером по части доставления удовольствия, этого я не мог отрицать…

— Как только расквитаемся с Борзыми, хочу потребовать у Дэна ту маленькую сучку себе в дар, — прервал мои размышления гогот новгородских.

Я знал, о ком они говорили. О малышке Лее. Жестокие недоволки, забывшие все каноны волчьей чести и потерявшие свое достоинство. Каким бы тираном не был наш отец, он всегда придерживался того, что волк никогда не станет нападать на беззащитную жертву. Наверное, поэтому только он мог содержать столько лет свой приют с брошенными волчатами — остальные волки давно бы бросили эту затею.

Почему-то от мыслей об отце стало совсем паршиво. У нас были не самые лучшие отношения и мы с братом, порой, не понимали его решений, но это не означало, что мы… не любили отца. Любили и пытались добиться его уважения, возможно, это не всегда получалось, по-крайней мере, мы никогда его не предавали.

Я был уверен, что и Эля со временем смогла бы ему понравиться. Особенно, после того, когда он узнал бы, что она была волчицей.

— А я хочу засадить той молоденькой волчице, которую держит у себя Дэн, — прервал мои размышления другой голос.

Я зарычал, прекрасно понимая, о ком они говорили.

— Она — моя… — все, что я смог сказать охрипшим от долгого молчания голосом.

Эти твари не имели права даже думать об Эле! И уж тем более я бы им не позволил прикасаться к ней! Она только моя! Наша с Максом! Никому ее не отдам.

Я хотел попробовать обратиться, но не смог. Сука! И морды вытянуть не получалось, что уж говорить о том, чтобы вместо руки получить мощную звериную лапу с когтями…

От моих попыток только голова закружилась сильнее и в ушах зашумело так, что я перестал слышать все, что происходило снаружи. Меня затошнило, и я сдержался огромным усилием воли. Как же было сложно быть немощным, никчемным…

Повозка, на которой была моя клетка, вдруг дернулась и покатилась вперед, скрипя своими тугими колесами. Что такое? Куда опять нас повезли? Долго ли это будет продолжаться? От движения меня замутило еще сильнее.

Я пытался расслышать голоса, но тщетно. Мы остановились так же резко, как поехали. Но я не успел ничего подумать, как вдруг с клетки сдернули ткань, и меня ослепило ярким светом прожекторов.

— Блядь! — зажмурился я и закрыл глаза рукой.

— Дамы и господа! Добро пожаловать на наше фееричное во всех смыслах шоу! — до скрипа зубов ненавистный голос Дэна звучал громко и без микрофона.

Я осторожно открыл веки и прищурился, пытаясь понять, где мы находимся. И первое, что я увидел в нескольких метрах от себя, это одетую в белоснежное платье Ягодку, которая была заперта внутри такой же клетки, как моя.

— Эля! — одновременно воскликнули мы с Максом и переглянулись.

Сил не было даже на то, что бы мысленно перекинуться парой фраз.

— Эмиль? Макс?! Это вы? — Эля подскочила на ноги и ухватилась за стальные прутья.

— Какая встреча! Одна на троих, как трогательно!

— Чертов ублюдок! Отпусти ее! — заорал Макс, выражая все мои эмоции.

Наконец-то, Дэн вышел из тени, и я смог увидеть его ухмыляющееся лицо. Конечно, упивался властью, к которой он шел столько лет.

— Вы такие же убогие, как и ваш отец! — выплюнул Дэн, подходя ближе к нашим с Максом клеткам.

— Он и твой отец тоже, — усмехнулся я, чувствуя какой-то бешеный прилив адреналина. Наверное, включились моя волчья дурь и желание озвучить правду.

— У меня нет отца! — Дэн сквозь прутья просунул руку и, схватив меня за грудки, приблизил мое лицо к своему почти вплотную. — И у вас, кажется, тоже. Ваш трусливый Борзов-старший сбежал из собственного дома, едва я оказался за его воротами.