Игрушка (СИ)

"Чего ты удивляешься, Олег. Он же разведчик, а у них свои закидоны. Делай, как он просит, и всё будет впорядке", - сказал Петров.

----------------------------------

Каретников всё так и сделал. Он вышел на платформу, к которой его доставила электричка точно по расписанию. С ним из поезда на платформу из разных вагонов вышли ещё три человека. Но они быстро куда-то исчезли, как будто растворившись в сумраке дождливого дня. Каретников остался на платформе один. Он покрутил головой, но ни в одной, ни в другой части платформы не было видно ни одного человека. Подождав так минут десять, он стал уже прикидывать: как ему перебраться на противоположную платформу, чтобы ехать назад, когда сзади услышал голос с вопросительной интонацией: "Олег Палыч?"

Он повернулся и увидел перед собой человека в офицерском плаще и кожаной кепке на голове. Тогда - у Петрова, Каретников видел этого человека мельком, а вот теперь рассматривал его в упор. Гладко выбритое лицо давало возможность увидеть глубокие морщины, проходящие от носа к уголкам губ и массивный волевой подбородок с ямочкой на нём. Физиономистика, которую пытался изучать и усвоить Каретников, вначале своей научной деятельности и в которой разочаровался после того, как, вычислив по чертам лица характер одного человека, жестоко ошибся в нём потому, что в последствии оказывалось, что человек имеет абсолютно противоположные, вычисленным по законам 150физиономистики, качества. И вот сейчас он впился взглядом в лицо стоявшего перед ним человека, который, заметив это, всё понял, усмехнулся и сказал:

"Олег Павлович, бросьте это, я знаю, что вы психиатр, но физиогномика это же не наука. С её помощью даже темперамент человека не вычислишь. Я часто на этом обжигался".

"Вы правы, Владимир Михайлович, я тоже очень скоро отказался от этого лженаучного метода. А сейчас - это чисто рефлекторно так смотрю на вас, смотрю как врач на своего пациента. Извините".

"Не стоит извиняться, Олег Павлович. Я предлагаю следующий сценарий нашего общения. Сейчас мы идём ко мне, и вы мне всё рассказываете. И если мы поймём друг друга и, более того, окажется что можем быть полезными друг для друга - тогда завтра утром предлагаю вам совместную рыбалку. Как вы находите мои предложения?"

"Я согласен, Владимир Михайлович, идёмте", - сказал Каретников; и двое мужчин направились к спуску с железнодорожной платформы.

В доме стол был заранее накрыт к чаю и Найдёнов пригласил гостя "с дороги попить чайку".

Хозяин разлил по бокалам чай и тут же спросил:

"Значит, вы считаете, что у наших людей плохо с памятью?"

"Да, я так считаю, - несколько вызывающе повысив голос, подтвердил Каретников. - Более того, у советских людей абсолютно бытовое мышление и поэтому мы живём значительно хуже того, как могли бы жить. Я надеюсь, что с помощью моего препарата будет активизирована историческая память у советских людей. Есть в науке такое понятие - "генетическая память". Так 151вот, если такая память есть, то, значит, есть и орган за неё отвечающий, а если это так, то можно осуществлять гуморальную регуляцию этого органа".

"Что вы имеете в виду под выражением "гуморальная регуляция"? - попросил разъяснить Найдёнов.

"Гуморальная - это значит: через кровь, лимфу и другие жидкости, с помощью введения в них препаратов, можно добиваться желаемых изменений в соответствующих органах человека. - Каретников замолчал и после небольшой паузы добавил. - Вот, например, люди не помнят, что основная причина всех социальных потрясений - революций, бунтов, - экономическое неравенство среди них. Проще сказать - когда происходит слишком вопиющее расслоение общества на богатых и бедных - следует социальный взрыв. Римская Империя от этого погибла, царская Россия и мы неизбежно погибнем потому, что имущественное расслоение у нас налицо. Вы согласны?" - спросил он Найдёнова.

Тот задал уточняющий вопрос:

"Вы хотите сказать, что общество в СССР вновь разделилось на богатых и бедных?"

"Ещё не совсем разделилось. Или, точнее, разделение ещё не столь опасно, но оно полным ходом идёт к той роковой черте, когда исправление положения происходит через кровопускание".

Получив подтверждение тому, что он правильно понял собеседника, Найдёнов задумался.

"Ну, что же, - наконец сказал он, - может быть вы и правы. Наши люди в быту худо-бедно умеют осознавать и исправлять ошибки и, в основном, на 152одни и те же грабли не наступают. Другое дело - исторический процесс. Здесь я с вами, пожалуй, соглашусь - в этом человечество ходит по кругу. И если с помощью медицинских препаратов, кто-то сумеет разбудить, например, у советских людей память на ошибки их предков, то это будет очень хорошо. Бытовое мышление сделать..., или, лучше сказать, дополнить историческим. Здорово!" - воскликнул Найдёнов.

"Я рад, что вы меня понимаете", - расцвёл в улыбке Каретников.