Игрушки для императоров: Лестница в небо

— Ей и корону-то вернула МОЯ мать! — чуть не закричала королева. — Если бы не ее решение и поддержка, отец никогда бы не рискнул высадиться в огромной чужой стране с маленькой армией, имея цель захватить в ней власть, кто бы из магнатов его ни пригласил! Это на венерианских штыках донна Давила взошла на престол, и благодаря им же ее империя не распалась в первые несколько лет правления! Она была обязана Венере всем: жизнью, троном, защитой! И даже ты, как ни странно, венерианин, поскольку сын венерианина! Ты носишь фамилию «Веласкес», дорогой братец, и это — показатель!

И после всего того, что Золотая планета для вас сделала, вы упорно, год за годом, лелеяли свои обиды, тщательно храня их и сберегая! И дождались, ударили, нашли время! Тогда, когда враги сильны, а Венере как никогда нужна поддержка и помощь! И пусть твоя мать мертва, как и моя, но ты, дорогой Себастьян, ее истинный сын!

Ты не Веласкес! Ты — Давила! Потому, что ты — трус!

Мужчина долго, очень долго приходил в себя. Он должен сделать это, должен победить себя, свой страх. Свою фобию, боязнь Венеры и своей долбаной сестренки, которую ненавидит столько, сколько себя помнит. И он победит, потому, что он — повелитель миллиардов людей, которые не могут и не хотят мириться с диктатом маленькой планеты над огромной страной. Он обязан сделать это. А для начала должен сохранить ясность рассудка, не сорваться.

Да, это было, все перечисленное. И его мать, действительно, была не самой сильной и не самой смелой женщиной, всю свою жизнь завися от мужчин. Сначала от своего дяди, до замужества, пока была имперской принцессой, потом от отца, принца Венеры дальней боковой ветви, который никогда ее не любил, а после его гибели уже от него, от сына, ибо она на самом деле оказалась неспособна править страной, оставшись в одиночестве.

Но он не может мстить, не может отвечать на обиды, как бы эта дрянь его не провоцировала. Потому, что это неправда, он не неудачник.

Его решение по сути да, предательство, удар в спину, после тридцати лет союза. Но это не месть, и тем более, не месть за маму. И он обязан доказать это сидящей перед ним паршивке. Но если сейчас сорвется, если перейдет на крик и позволит старым страхам и ненависти взять верх, он никогда не докажет обратного. И это будет ее победа, решающая и окончательная, победа Веласкесов борьбе с Давила.

— Ты не права, дорогая сестра, — улыбнулся он, почувствовав, что, наконец, отпустило. Действительно, отпустило — при слове «дорогая» его впервые внутренне не стошнило. — Не права, это не обида. Наши матери простили друг другу всё. Это случилось после убийства отца, им стало нечего делить. Мы с тобой? Да, нас так воспитали, вечными противниками, вечными соперниками. Но я не ненавижу тебя, милая Лея. Это спорт, кто лучше, но не желание наказать за былое.

Вы останетесь одни не потому, что кто-то когда-то кого-то обидел, а потому, что Империя выросла, возмужала, встала на ноги. И ей больше не нужна ничья опека.

Мне жаль, Лей, но это так.

Лея вымученно вздохнула. Ее улыбка померкла, да в ней больше и не было особого смысла. Она проиграла, по всем фронтам. Как битву дипломатическую, так и гораздо более важную, личную, битву всей своей жизни.

* * *

Несколько долгих секунд я не мог понять, что он сказал.

— Что-что, простите?..

Виктор Кампос, криминальный хефе, дон, хозяин почти четверти преступного мира огромной Альфы, покровительственно улыбнулся.

— Я говорю, мне нужен преемник. Долго думал над этим вопросом и решил предложить им стать тебе.

Не буду описывать траекторию моей челюсти, но в итоге она оказалась гораздо ближе к земле.

— Но я…

Я сидел и блымал глазами. Я был точно уверен, что это шутка, розыгрыш, иного быть не могло, но лицо моего собеседника выражало убийственную серьезность.

— Я знаю. — Он усмехнулся. — В это трудно поверить, особенно после ваших… Разногласий с Бенито. Но понимаешь, хефе — не просто авторитет теневого мира. Он не бандит, не вор, не камаррадо с окраины, он — дон. А дон — совершенно иной уровень с иными требованиями. Не важно, кем ты был ранее, важно, что ты потянешь. А ты потянешь.

Я потихоньку приходил в себя. Разум возвращался, как и осознание, что все, сказанное сеньором Кампосом — правда. К слову, сам он так и стоял у окна, смоля свою вонючую сигару, внимательно оценивал меня: мое лицо, жесты, мимику — как отреагирую на подобную новость. Да, это проверка, весь наш предшествующий разговор. И, к сожалению, я ее прошел.

— Что ты знаешь о криминальном мире?

Вопрос завел в тупик.

— Если честно — мало что, — признался я.

— Рассказывай, что знаешь.

— Ну… Город разделен на кварталы, сферы влияния. Каждый квартал курирует определенная банда, эскадрон. Эта банда «охраняет» тех, кто работает на ее территории — бизнесменов, магазины, торговые точки. Это низшее звено. Следующий уровень — авторитеты, команданте. Они курируют банды, решают спорные вопросы, все такое. И самая верхушка — доны. Их всего несколько и они определяют стратегические задачи, курируя команданте. Вот, собственно, и всё…