Игрушки судьбы

— Не в деньгах дело, ты окажешь мне услугу, очень большую услугу, хотя, возможно, для тебя она не будет такой уж сложной. Взамен, я расскажу тебе все.

— Говори.

Он назвал, и я согласился, для этого действительно потребовалась сама малость — преступить клятву.

ВЭНЬЯН НАСТОЯЩЕЕ

— Ай дорогой, ай яхонтовый, ай соколик, дай укушу-погадаю, всю правду расскажу, что было, что бу… — увидев Минга, который выбирался из флайера вслед за Вэньяном, вампирша замолкла на полуслове.

Ринувшиеся было к нему дети со своими бусами и амулетами, тоже, словно налетели на невидимую стену. Так как других туристов больше не наблюдалось, они живо развернулись и, позвякивая товаром, затрусили обратно к лагерю.

Вэньян обратился к вампирше, что первая подошла к нему.

— Веди к главе вашего ковена.

Она окинула Вэньяна оценивающим взглядом, с ног до головы, затем Минга, или Вэньяну показалось, или клыки ее слегка удлинились, кивнула чему-то своему и, махнув им, пошла к лагерю, вслед за ребятней.

* * *

— Каждый раз, как я подплываю к острову, пила-рыба подтачивает правый борт, ближе к корме, там, где у меня мозг. Когда-нибудь у нее получится, и я пойду ко дну.

— Умрешь?

— Для нас — плавающих симбионтов, утонуть, значит — попасть в рай. Нас — мало, совсем мало. Когда уйдет последний, останется только Сикидо Саро, во время Войны Корпораций его выбросило на берег. Тело Сикидо теперь жарит солнце, никогда больше влага не омоет биосенсоры, позабытый вкус соли не потревожит чувствительные бока. Лишь во время дождей — коротких, но обильных ливней той местности, Сикидо может представить себя, бороздящим просторы океана.

— В океане высока вероятность утонуть.

— Так и будет, когда-нибудь. И, если повезёт, мой мозг умрет прежде, чем тело коснется грунта. Иногда, когда проплываю достаточно близко, ко мне долетают призывы о помощи братьев, кто лежит на дне и еще жив. Я могу только молится о них могучему Лувану — повелителю водной стихии.

— Если будет на то воля Богов-демонов, Сикидо сможет жить вечно. У вас же световые панели, покуда есть солнце, энергия будет питать его разум и тело.

— Разве это жизнь? Нас создали с тягой к морю, с ней мы и умрем.

— Я бы сказал — из-за нее.

— Может, ты прав, Ювэй, может, прав.

Ковадо отвернул муаровую голову, вглядываясь в очертания, выступающего из тумана острова. Я нанял его — плавающего симбионта, мог бы нанять кого-то другого, но почему-то захотелось проделать этот путь именно с Ковадо.

— Как накоплю денег — поставлю победитовую пластину… если проклятая рыбина к тому времени не прикончит меня.

— Ты ее спрашивал, зачем она это делает?

— Она из низших симбионтов, тех, в которых заложено только есть и убивать. В этом ее природа, кажется, пил-рыб специально выводили для борьбы с подобными мне.

— Не очень-то у нее получается.

— Она стара, как и я.

Я вглядывался в приближающийся остров. Если верить гадателю-прорицателю — здесь, на острове, я отыщу то, что искал, вернее, кого. Плата оказалась мала и чрезмерна одновременно. Я вырезал всех гадателей Джанракты, оставив своего клиента без конкурентов и сделав полностью счастливым.

Как же иногда людям нужно мало для счастья.

* * *

Вэньян был первый раз в вампирском лагере, поэтому вовсю оглядывался по сторонам, подобно любопытствующему туристу. Непонятно, когда еще повезет попасть. Невысокие разборные домики стояли по периметру, образуя вместе с забором что-то вроде стены.

Черномазые детишки у которых только прорезались молочные клыки и которые за этими самыми стенами не давали туристам прохода, провожали Вэньяна и Минга равнодушными взглядами. Хотя нет, на Минге взгляды все же задерживались. Человеческой у Минга осталась только голова, остальное, ниже мускулистой широкой шеи, было ничем иным, как боевой машиной для убийства. Гибкие манипуляторы на месте рук со сменными наконечниками, чуть ниже подмышек выступают похожие на усеченные пирамиды излучатели фазеров, ноги трехсуставчатые, выгнутые в стороны, и третья, подобно хвосту, собранная, торчит сзади.

Маленькие вампирята были довольно симпатичны, черномазые, большеглазые, с мило торчащими клычками, да и молодые вампирши регулярно брали призовые места на всяческих конкурсах красоты. Одно время даже была мода, и фаты всего мира наращивали клыки, красили волосы и увеличивали глаза. Хотя были и времена, когда на вампиров охотились, как на диких зверей. Все дело в том, что вампиры питались кровью людей, особенно жалуя младенцев. Впрочем, это раньше, сейчас считалось, что они поголовно перешли на синтетические заменители. Услужливый вирт подсунул Вэньяну статью о прошлогоднем вампирском погроме в Сантареле. На протяжении полугода там находили тела молодых девушек с ранками на шее и обескровленные. Не мудрствуя лукаво, местные пошли громить близстоящий ковен. И разгромили. Потом оказалось, что девушек убивал заезжий маньяк, дабы скрыть следы, выдавая свои жертвы за вампирские.