Игры богов

Кто-то порталом унес бесчувственного Мишеля. Маги спешно приводили машину в порядок, оставив покореженным капот. Обычная авария. У шофера отказало сердце. Бывает. Погибло два человека, есть раненые. Пожилой мужчина с разбитым лицом, сидящий за рулем лимузина тоже больше никогда не придет домой, чтобы поцеловать жену, если она у него есть. И никто не скажет спасибо ийет за то, что они восстановили тело, чтобы было что хоронить.

Неожиданно Таамир начал медленно, как во сне, опускаться на мокрый асфальт, и растерявшийся Лас замешкался на мгновение, не зная, что делать. Попытался поддержать дракона, но тот оказался слишком тяжелым для ослабевших рук демона, и он отпустил его, беспомощно оглянувшись на друга, и вздрогнул, когда Ин Чу вдруг страшно протяжно закричал, запрокинув голову назад.

Он раскачивался, как заведенный, и по-звериному выл и выл, не останавливаясь, сквозь стиснутые зубы, сжав сильные руки в кулаки. Руки, которые не смогли спасти любимую от смерти. Сантилли, проскользив над покореженным капотом, упал на колени рядом с ним и обхватил за плечи, пытаясь успокоить. С другой стороны дракона держал за голову Вардис, что-то ему говоря. Лас так и остался топтаться сзади, не зная, как помочь. Вой постепенно перешел в глухой стон, король обмяк, уронив голову на плечо дэи вэ, и тот вместе с герцогом осторожно поставил его на ноги.

Ашурт протолкнул свой байк в портал и вернулся за мотоциклом друга. Маги прикроют. Теперь это не имеет значения. Ничего не имеет значения. Князь увел Таамира. Кто-то взял принца за плечи и потянул за собой, а он никак не мог отвести глаз от треснувшего лобового стекла и переднего сидения, на котором уже никого не было.

Не будет траурных процессий. У Ин Чу это не принято. Не будет прощального ужина. Каждый сам решает, как помянуть Бет, словом или вином.

Девушка лежала на погребальном костре, как живая, и Сантилли казалось, что все это жестокая шутка, что вот сейчас она встанет, рассмеется…. Но чудес не бывает. Он старался не поворачиваться в сторону безучастного Таамира: тот пустыми глазами смотрел перед собой и седел. К концу церемонии не станет черного дракона. Рядом с ним стоял Мишель и крепко, как ребенка, держал его за руку, не замечая текущих по щекам слез.

Джулиане без макияжа с опухшими глазами, обнимающий ее за плечи угрюмый Эдингер. Андерс придерживает жену. Хмурый Шон и растерянная Лонье. Эджен, зло стиснувшая зубы, а рядом — серьезный Ноэль. Граф Лангер, мрачный Бьерн, плачущая навзрыд Мици, застывшая каменным изваянием Элерин. Сколько их? Хоровод лиц. Лас только сейчас заметил, как много народа собралось за городом на Последней площади. Сплошное море драконов, демонов, ийет и людей.

Огонь жадно облизнул дерево и, ревя, рванулся к небу. Обычно, когда костер разгорался, все начинали расходиться, но не сейчас.

Никто не будет говорить слов сочувствия, потому что нельзя бередить свежие раны. У Ин Чу это считается самым страшным оскорблением — жалость, как признание слабости оставшихся. Все уходят, и это неизбежно. Но не так! И не в расцвете лет!

Вардис подтолкнул Ласайенту и мотнул головой, уходим. Найири уже уводил Таамира. Страшно было смотреть в его неестественно прямую спину, которую закрывали абсолютно белые волосы. Несколько дней рядом с ним неотлучно будут друзья, пока король не придет в себя. Дэи вэ открыл портал и махнул рукой Сантилли, чтоб оставил Мишеля и шел за ним. За оборотнем присмотрят, тот же Сах.

Они вошли в пустое каменное подземелье. С той стороны их встретил недавний блондин. Молча, кивнул и отступил в сторону, открывая вид на клетку со скалящим зубы патлатым подростком. Тот, увидев вошедших, подпрыгнул, схватился за прутья решетки, одновременно уперевшись в них ногами, и затряс их.

— Привет, обезьянка, — нехорошо усмехнулся Сантилли и спросил у Вардиса. — Кто эта тварь?

— Подручный Розианны, Лоф, — вместо него ответил блондин. — Выслуживал прощение, пока госпожа «отдыхает». Чем-то он ей не угодил, мы не стали вдаваться.

— Тебе не понравилось, ашурт? — кривляясь, спросил пленник слащавым голоском, — Такая хорошая месть. Сладкая месть. Он, как и ты…

Герцог не дал договорить, с такой силой ударив ногой по клетке, что прутья завибрировали, отбросив прислужника богини лжи.

Блондин тут же обездвижил его, заставив замолчать.

— Он только про это и твердит, — усмехнулся Вардис. — Раздор и ложь — его стихия. Убиваем или как?

— Или как, — глядя на пленника в упор, ответил Сантилли. — Пока не надоест.

— Замечательно, — потер руки блондин. — Я боялся, что ты его пожалеешь.

— Зря, — обронил герцог.

— Вардис, кто это был? — спросил Ласайента, когда они вернулись домой.

— Клер? Амен, — усмехнулся темный. — В какой-то степени это соответствует действительности, потому что некоторые ждут его с нетерпением, как избавителя от мучений.

Принц нахмурил брови:

— Это бог смерти? Настоящий?

— Нет, — хмыкнул Вардис, — поддельный.