Игры короля Филиппа (СИ)

   Услышав свое имя, Адри замер, потом выпрямился. Капли воды сверкающими искрами потекли по сильной груди к животу. Танар очень давно не произносил этого имени и не говорил с ним так мягко и доверительно.

   Он подал Адри полотенце, молча глядя в глаза, и Винсент принял услугу.

   - Я любил его. Давно. Когда жил при дворе. Этот человек изменил мою жизнь и сделал ее такой, какая она сейчас. Он и король. Они оба. Теперь моя очередь изменить их жизнь.

   - А если этот твой Ферье захочет вернуться к королю?

   - Мне все равно, чего он захочет, - Адри скоро вытерся и швырнул полотенце на разворошенную постель - слишком раздраженно.

   - Ага, все равно, - согласился Танар с загадочной улыбкой и не поверил ни слову.

   Продолжать они этот разговор не стали.

   Когда добрались до ручья, уже светало. Оставив Танара на страже, наломали можжевеловых веток и соорудили из них высокие снопы, которые поставили в кустах, чтобы человек с тропинки ведущей сюда не смог разглядеть ничьих силуэтов среди зеленой листвы. Потом ждали, но за весь день у ручья никто так и не появился. Следующие три дня так же прошли впустую, и когда к пятому Адри уже начал терять надежды сквозь спутанную сеть можжевеловых веток он увидел всадника в роскошном черном камзоле, на изабелловом скакуне, послушным его воле и руке.

   Над лесом раздался короткий едва слышный птичий пересвист.

   Ферье остановился, дважды повернул коня на месте, с подозрением глядя на кусты можжевельника, и Адри подумал, что фаворит короля почувствовал, услышал, как быстро бьется предательски щемящее сердце в груди некогда любящего его человека. В его груди. Дрожь - нетерпеливая и волнующая охватила тело Антуана Моргана, и он зажмурился, словно глаза слепило солнце. Танар, сидевший на корточках за его спиной, молча положил руку ему на плечо и успокаивающе сжал пальцы.

   Винсент открыл глаза и снова посмотрел на тропу. Ферье уже спешился. Он привязал Сафо к толстому стволу рябины и уверенно пошел к кустам, юрко шмыгнул в лазейку, вышел к ручью, а после сев на гранитный камень, положил голову на сложенные на коленях руки.

   Глядя в спину Сэйлина, Адри вспомнил, что в этот самый день два года тому назад они с Ферье впервые занимались любовью.

   Когда полный и неповоротливый Эллин наступил на ветку, Ферье в один миг взвился на ноги и с такой молниеносной реакцией выхватил из-за пояса кинжал, что четверо пиратов не успели его схватить. Граф не собирался разбираться, кто эти люди в зеленых плащах и шелковых масках и чего они от него хотят, он защищался по наитию, точно загнанный в тупик волками олень. В голубых глазах плескался ужас пополам с удивлением.

   - Не подходите! - крикнул он, угрожая кинжалом и отступая в ручей по колено, и в этот самый миг за его спиной словно возникший ниоткуда Адри сильно ударил Сэйлина ребром ладони, между шеей и ключицей.

   Ферье охнул и потерял равновесие - этого оказалось достаточно, чтобы его быстро скрутили и обезоружили. Его - потерянного и злого - выволокли из ручья на берег, а потом, заломив назад руки, поставили на колени перед Адри, и Винсент тысячу раз порадовался, что скрыл свое лицо за черным шелком платка - только глаза могли его выдать сейчас, но вряд ли Ферье в том состоянии, чтобы узнать их карюю темноту. Любовь и тоска больше не жили в ледяном взоре убийцы и пирата Антуана Моргана.

   - Кто вы такие? Что вам нужно? - Ферье дергался в сильных руках своих врагов, точно обессиленная рыба в сетях и смотрел прямо в глаза Адри - гневно, с ненавистью человека, оказавшегося на грани гибели. - Вы знаете, кто я? Предупреждаю, вам это не сойдет с рук!

   Пребывая в странном состоянии глухоты, Адри протянул руку к щеке Сэйлина, а когда тот попытался укусить его, Ростнар от души выругавшись, ухватил Ферье за волосы и запрокинул ему голову. И все-таки Винсент погладил королевского фаворита по щеке - предательски нежно. Он чувствовал, как дрожит тело Ферье под его мозолистыми пальцами, как сладко горяча его кожа. Винсент так давно искал это ощущение, но сколько бы борделей он не перевидал, сколько бы пленных рабов не испробовал, он не мог найти даже тени этой головокружительной пьяной теплоты.

   Голубые глаза Ферье вдруг сильно расширились и, перестав брыкаться, он потрясенно замер. Немой стон сорвался с губ королевского фаворита, и Адри, будто обжегшись, отступил от него.

   - Делайте! - резко приказал он.

   Когда Танар вливал зелье в рот Сэйлина, тот даже толком не сопротивлялся - только давился резко пахнущей желтой жидкостью и смаргивал слезы, проступавшие в уголках глаз. Грубо ухватив графа пальцами за подбородок, Ростнар в своем роде помогал ему справиться и не проронить ни капли.

   Стоя в стороне и молчаливо взирая на все, Адри думал о том, что никогда бы не сумел сделать этого сам. Он даже не мог понять: почему не в состоянии даже злорадствовать сейчас. Он смотрел на мучения Ферье чужими глазами, как будто это был просто мрачный сон, да и то не его. Чужой. Омерзительный. Но в то же время долгожданный.