Игры маньяков (СИ)

Подмышки Бориса блестели от пота, и внезапно он почувствовал запах фекалий. Какие еще фекалии? Он посмотрел на Манасяна, который смотрел на своего телохранителя, как на канарейку в угольной шахте. Телохранитель махнул рукой: один человек.

С этими словами Манасян подтолкнул Бориса к первому проходу в тот самый момент, когда телохранитель шагнул в другой. В этот момент и Борис, и Карен посмотрели на телохранителя, ожидая очередного сигнала, но тот стоял неподвижно, лихорадочно озираясь по сторонам. Когда он повернулся, махнув рукой Манасяна, Карен потерял своего человека.

В этот момент его охватил страх, и Борис понял, что сейчас умрет. Единственным звуком был глухой хлопок, пуля ударила телохранителя в лоб и выбила ему затылок, звук был странно мягким и непропорциональным по сравнению с тем, как его голову резко отбросило назад с такой скоростью, что он потерял равновесие. И поскольку его голова, казалось, откинулась под углом, было трудно сказать, с какой стороны раздался выстрел.

Борис похолодел. Необъяснимая физика того, что он только что видел, добавляла странности тому факту, что он вообще был там.

Затем из-за дивана поднялась фигура, похожая на демона, обнаженная, с грязно-коричневым и фекально-зеленым телом, что создавало ошеломляющая путаницу с реальностью, с растрепанными волосами. Борис толком не понимал, на что смотрит, и не понимал, что такое сжатие времени, но прежде чем они с Манасяном успели среагировать, мужчина приставил маленький пистолет ко лбу Манасяна, забрал у него оружие и швырнул на пол.

- Кто вы? - он спросил Бориса. Знакомый кавказский акцент. Его глаза были спокойными, но измученными, с красными ободками. Белки были очень белыми.

Борис не мог говорить. Теперь он почувствовал запах краски. И еще кое-что. Гость был весь в крови, и запах ее был густым и сладким. Борис не мог поверить своим глазам. Это существо не было большим, но интенсивность его присутствия была ослепительной.

- Кто вы? - он спросил Манасяна. Он протянул левую руку и обхватил затылок Карена, так что его правая рука могла прижать дуло его странного пистолета ко лбу Манасяна с болезненной силой.

- Карен Манасян.

- Мы должны быть здесь одни, - сказал демон. - Почему ты здесь?

- Я пришел за ноутбуком, - честно признался Манасян, и это прозвучало по-детски нелепо.

- Это все, чего ты хочешь?

- Да.

- Где он?

Манасян осторожно поднял руку и указал на обеденный стол в нескольких футах от Бориса.

- Достань его, - сказал демон Борису. - Да. Иди и возьми.

Смирин подошел к столу и закрыл ноутбук. Он был подключен. Отключая его, он посмотрел вниз и увидел фотографии, разбросанные по столу. Они были разного размера, некоторые черно-белые, некоторые цветные, некоторые пожелтевшие и обмякшие от времени. Образы были ужасны: части тел детей десяти-одиннадцати лет и женщины в различных сочетаниях, создававшие самые безумные композиции. Синяки и кровоподтеки были отчетливо видны на телах детей, которые еще не начали приобретать контуры зрелости.

Борис боролся с воспоминанием, с узнаванием. Дети... что он знает о детях? Ну да! Он вспомнил... Никольский рассказал ему чудовищную историю об Израильянце... и семье... и их отце. Александр. Оганесян.

Он оглянулся на человека, который все еще держал голову Манасяна между стволом и рукой, и тот посмотрел на Бориса. Какого черта здесь происходит?

Что-то еще привлекло внимание Бориса. На столе зазвонил мобильный. Звук был выключен, но красный огонек заикался... заикался... заикался.

- Это твой телефон?

Человек ничего не ответил.

- Звонит, - сказал Борис.

- Да, я понимаю.

У Бориса в кармане зазвонил телефон.

- Позвольте мне, - сказал Смирин. - Это мой телефон. Этот парень похитил меня...

- Нет, - сказал Манасян, закатив глаза на человека, державшего его. Потом он заговорил с ним по-армянски, и тот снова покосился на Бориса.

- Я не знаю, что он говорит, - сказал Борис, внезапно испугавшись уловки Карена, - но они с Израильянцем вымогали у меня деньги, и они убили моих друзей... Подожди... подожди. Я знаю, ты работаешь на Сергея Никольского, не так ли?

При упоминании имени Никольского он увидел в глазах демона узнавание. И в глазах Манасяна тоже было узнавание. Хотя Борис был вне поля его зрения, глаза Карена были широко раскрыты от изумления, как будто эти два слова ослепили его откровением в полутемной комнате, как пророческая надпись на стене Валтасара.

- Я нанял Сергея, чтобы он вытащил меня из этой истории с Израильянцем и Манасяном. Может, он в свою очередь тебя нанял?

Это не работало достаточно быстро, не продвигало его аргументы достаточно быстро.

- Эти фото, - быстро сказал он, - я знаю об этих фото. Сергей рассказал мне об этом несколько дней назад в Челябинске. Это семья человека, которого знает Сергей. Сергей объяснял мне, что за человек Израильянц, хотел, чтобы я знал, с кем имею дело.

Все замерло. Никакого звука. Никто не произнес ни слова. Эта информация сделала что-то с демоном, что почти высосало воздух из комнаты.

И тут Борис услышал слабый щелчок.

Маленький пистолет дал осечку.