Игры маньяков (СИ)

— Вы должны понять, — сказал он, — что каждая операция это движущаяся цель. Вы начинаете с цели и плана, но вы чертовски хорошо знаете, что большая часть плана обязательно изменится, потому что вы неизбежно будете ошеломлены каким-то проклятым сюрпризом. Это одна из самых сложных вещей в работе. И это одна из тех вещей, в которых Сергей преуспевает. У него прекрасно развитая интуиция.

— Между прочим, другая не менее важная грань его таланта-это изобретательность в том, чтобы все происходило, не поднимая шума. Он достигает своей цели без привлечения внимания. Или, если определенный шум неизбежен, событие замаскировано так, чтобы казаться чем-то иным, чем оно есть на самом деле.

— Так или иначе, неподалеку от захудалого хутора под названием Пермискюла Ясин свернул с шоссе и направился на северо-восток по проселочной дороге через болота. Это было даже лучше для планов Сергея. Вертолет двинулся вперед, приземлился в отдаленном месте на поляну, наши спецы установили взрывчатку и снова взлетели. В четырех километрах от бомбы Ясин свернул на широкую лесную тропу, единственный путь через границу в том месте. И, на тебе, большой сюрприз. Группа наблюдения была ошеломлена, увидев женщину, мужчину и двух маленьких детей, которые появились словно ниоткуда рядом с местом закладки бомбы. Это были грибники, собиравшие местные дары природы, чтобы прокормиться. Все же восток Эстонии весьма бедный регион.

— Группа наблюдения отчаянно радировала Сергею. Вертолет высадил его по другую сторону от бомбы, и он направился к ней с противоположной стороны, наблюдая за Ясином в виде точки на мониторе слежения, когда они оба приблизились к месту взрыва.

Нечаев снова посмотрел в окно над кухонной раковиной. Борис проследил за его взглядом и увидел одного из телохранителей, бродивших вокруг домика. Нечаев, положив руку на шкафчик, другой рукой потер лоб. Казалось, ему не хотелось продолжать.

— Однажды вечером, чуть больше года спустя после того, как это случилось, я сидел с Сергеем в его подмосковной резиденции. Мы выпили. Может, даже слишком много. Но я помню, как стрекотали кузнечики в темноте за открытыми окнами, когда он ровным, бесстрастным голосом рассказывал мне, что произошло дальше.

Сергей и его водитель помчались к месту взрыва. Примерно в четырехстах метрах от бомбы дорога кончилась, началось болото, они въехали в какие-то кусты и стали наблюдать.

— Сергей вылез из машины, и его вырвало в кусты. От дикого напряжения он потерял контроль над своим кишечником. Приведя себя в порядок, он вскарабкался на крышу машины и посмотрел в бинокль на тропу. Он видел внедорожник Ясина и семью грибников, как назло, направлявшихся к эпицентру взрыва. С бомбой ошибки быть не могло, компьютер должен был точно определить время. Все участники операции, у кого были рация, телефон или компьютер, использовали их, чтобы сообщить Сергею о женщине и детях. Его водитель был внутри машины, раз за разом подтверждая диспозицию.

Сергей стоял один на крыше машины в кустах и смотрел в бинокль, как внедорожник мчится по заболоченным ухабам в сторону границы.

Затем, мгновенно, джип взлетел вверх в результате взрыва, напоминавшего стреляющее извержение гейзера. Высоко в бордовое вечернее небо леса взметнулся гриб. Сергей еще помнил цвет неба и цвет шлейфа с внутренним огненным шаром. Он увидел, услышал, почувствовал.

— Бомба была предназначена для уничтожения как можно большего количества улик, и эстонская полиция даже не могла сказать, сколько человек погибло. Они предполагали, что взрыв произошел по вине «черных копателей», чья работа привела к случайной детонации снарядов, лежавших в болоте рядом со времен второй мировой войны. Те же, кто подозревал неслучайность взрыва, держали свои подозрения при себе. Пресса же пошумела, погалдела и успокоилась как всегда.

Нечаев покачал головой и некоторое время смотрел в никуда.

— Позже, когда операция Ясина была вскрыта и все материалы, собранные в те последние безумные дни, были обработаны, стало известно, что он направлялся в Санкт-Петербург. Агенты Моссада проникли в дом Аль-Авиша в Аммане, но птичка улетела — след доктора простыл, а все компьютеры и бумаги были уничтожены. Все же собрав остатки информации присланные от израильтян и сопоставив их с нашими данными, оказалось, что способ рассеивания, разработанный Аль-Авишем для экзотоксина, представлял собой аэрозольное устройство, предназначенное для распыления в системе кондиционирования в питерском метро. Некоторые силовики утверждали, что погибли бы только двадцать или тридцать человек, но другие категорически не соглашались. Они использовали такие слова, как «катастрофический» и «невообразимый». Как показал прошлогодний взрыв в метро, ничего невозможного в подобной операции нет.