Игры Немезиды

— Либо они подменили ящик где-то по пути между её жильём и складом, либо подделали запись.

— И то и другое паршиво.

Фред взглянул на водителя погрузчика — она складывала в кучу открытые ящики для отправки на переработку. Потом заговорил, понизив голос так, чтобы его слышал только Холден:

— Оба варианта подразумевают, что они хорошо знают работу охранной системы, но не имеют доступа, чтобы полностью стереть записи.

— Это сужает круг поиска?

— Может, немного. Возможно, спецоперация ООН. Они могли бы сделать что-то в таком роде. Или Марс.

— Но ты не считаешь, что это они, верно?

Фред прикусил губу. Он вытащил ручной терминал и набрал кодовую последовательность цифр, осторожно и отрывисто постукивая по экрану. Раздалась сирена — сигнал тревоги — и на всех дисплеях, от ручного терминала Холдена до дверных панелей контроля, высветился золотисто-зелёный знак оповещения.

— Ты заблокировал всю станцию? — спросил Холден.

— Да, — подтвердил Фред. — И буду удерживать блокировку до тех пор, пока мы не получим хоть какой-то ответ. Пока не вернём Монику Стюарт.

— Неплохо, — сказал Холден. — Экстремально, но неплохо.

— Возможно. Но я малость взбешён.

***

Всё, что имелось в жилище Моники, выложили на серо-зелёные керамические столы в лаборатории службы безопасности. Ни крови, ни записей с камер, на всех поверхностях — мешанина ДНК тысяч людей, контактировавших с этими объектами в последние недели. Образцы в основном слишком мелкие для точной идентификации. Чемодан с одеждой, расстёгнутая молния застыла в бессмысленной ухмылке. Рубашка, которая, как помнил Холден, была на Монике несколько дней назад. Искалеченный ручной терминал с разбитым дисплеем. Все вещи, не принадлежавшие станции, когда Монике предоставили это жильё. Казалось, здесь чего-то не хватает. Холден понимал — просто он смотрит на них, как на всё её имущество. Возможно, у Моники где-то имелась другая собственность, а может, и нет. Если они не отыщут её живой — может быть, это всё, что после неё осталось.

— Да вы шутите что ли? — сказал Сакаи, кажется, уже в третий или четвёртый раз. Лицо главного инженера раскраснелось, челюсти плотно сжались. Он прибыл в службу охраны через насколько минут после Фреда и Холдена, и Холдена немного удивляло, что Фред до сих пор его не вышвырнул. — У меня на следующей неделе прибывает восемь кораблей. И что я по-вашему должен делать? Сказать, чтобы оставались на орбите и летали, пока мы решаем, впустить ли их?

— Для начала неплохо, — сказал Фред.

— У нас полдюжины контрактов на поставки для кораблей.

— Я в курсе, мистер Сакаи.

Фред не повысил голос, в нём не было слышно гнева. От холодного вежливого тона волосы на затылке Холдена встали дыбом. Похоже, и Сакаи что-то почувствовал. Его это не остановило, но обвиняющий голос стал почти вкрадчивым.

— У меня партии товара, два десятка мест, подлежащие отправке. На нас рассчитывает множество людей.

Плечи Фреда на мгновение опустились, но голос остался таким же твёрдым.

— Мне это известно. Мы снова откроемся для работы, как только это станет возможным.

Сакаи замешкался, собираясь что-то добавить. Но вместо этого издал короткий раздражённый вздох и вышел, разминувшись с вошедшей начальницей охраны. Эту узколицую женщину Фред называл Драммер, но Холден не знал, имя это, фамилия или прозвище.

— Как дела? — спросил Фред.

— Ничего такого, с чем бы мы не справились, — сказала она. В голосе Холден ясно расслышал акцент, который не мог определить. Женщина бросила на него взгляд, коротко кивнула и снова обратилась к Фреду: — Есть ли у нас возможность выдать хоть какую-то информацию о том, как долго продлится блокировка?

— Сообщите, что перерыв в обслуживании будет как можно более кратким.

— Да, сэр. Спасибо, сэр, — сказала Драммер и повернулась.

— Драммер. Закройте дверь, когда будете уходить, ладно?

Ее глаза сверкнули, метнулись к Холдену и обратно. Ничего не сказав, она вышла, закрыв за собой дверь. Фред невесело улыбнулся Холдену.

— Сакаи прав. Я только что закрыл крупный портовый город из-за одной пропавшей женщины. Каждый час Тихо теряет тысячи кредитов.

— Значит, надо найти ее быстро.

— Если ее еще не пустили в переработку, превратив в воду и парочку активных молекул, — сказал Фред и добавил: — Мы прочесываем окрестности кучей сенсоров. Если ее выбросили в космос, мы скоро узнаем.

— Спасибо, — сказал Холден, опираясь на стойку. — Знаю, что нечасто это говорю, но я очень благодарен за это.

Фред кивнул на дверь.

— Видел ее? Драммер?

— Конечно.

— Я работал с ней напрямую три года, а до этого десять лет знал, кто она.

— Отлично.

— Вчера я поклялся бы жизнью, что верю ей.

— А сейчас?

— Сейчас я уверен лишь в одном человеке на станции, который не выстрелит мне в спину, если я продолжу копаться в этом, и это ты, — ответил Фред.

— Неуютно, наверное.

— Так и есть. И что я хочу сказать, Джеймс. Я рад, что ты ценишь то, что я для тебя делаю, и прямо сейчас беру тебя своим личным телохранителем. Взамен постараюсь не дать пристрелить тебя самого.