Игры скучающих купидонов

Боже, я чуть было не кинулась на розыски Замкова! А он, скорее всего, ни сном, ни духом, что стал героем моих снов. «Кто такая Женя Ключева? — спросит он у себя. — Провизор из Мухосранска? Ну да, был как-то там, заходил в аптеку за снотворным, и что?».

— Галя! Галя!

— Что случилось? — у подруги голос заспанный. Я посмотрела на часы — всего пять.

— Вот скажи мне, какое парное молоко в пять утра? — потребовала немедленного ответа я.

— Ну, судя по наблюдениям за соседской коровой, — Галка зевнула, но продолжила тем же полу-придушенным голосом человека, собирающегося спать сразу после окончания беседы, — ее доят в шесть, потом в два, а вечером в восемь.

— Вот! — я торжествующе потрясла кулаком. — Дома они были, но не открыли! А почему?

— Почему? — повторила Галка, сопя в трубку.

— Боялись, что я вытрясу из них душу.

— Из доярок или из коров?

— Причем тут доярки. Я о ведьмах!

— Не связывайся с ведьмами, Женя. Очень прошу. Подожди, меня. Я приеду.

— А когда ты приедешь?

— Как соседскую корову подоят, так и приеду.

— Галя!!!

— Я твоей маме обещала молоко принести. А потом сразу к тебе. Жди.

Галка спросонья забыла отключить телефон, поэтому я услышала, как она ворчит: «Какие ведьмы, какие доярки?».

На часах было девять, а Галка так и не появилась.

Не позвонил и Кирюсик, поэтому я не стала ждать, а, нацепив валенки, отправилась на работу. У двери соседок остановилась, но звонить не стала. Галка сказала подождать, значит, нужно подождать. Вдвоем мы сила.

Приложила ухо к двери, различила едва слышимые шорохи. «А! Затаились?» — мстительно подумала я, не беря во внимание, что за дверью мог расхаживать Лямур.

Тоже не простой котик. Как он ловко отправил Марь Степановну в больницу, а?

Им в компанию еще черного ворона не хватает.

А может и такой есть. В клетке сидит. Я же домой к ним не заходила.

Может, у них две метлы в коридоре стоят, и за парным молоком они на них летают. А что? Рынок-то в двух кварталах от нас, а в шесть какой транспорт?

Я напряженно ждала Галку, но первым появился Кирилл Петрович.

На нем была каска мотоциклиста. И он ее не снял.

— Как дела, Ключева? — глухо спросил он. — Нога не болит?

— Да все нормально, — ответила я, не понимая, почему Кирюсик не снимает каску. — Сегодня даже сама на работу прискакала.

— Ты прости, не смог за тобой заехать. Заболел я.

— Что с вами, Кирилл Петрович?

— Сильная аллергия.

— На что? — у меня сжалось то место в животе, которое всегда сжимается, предчувствуя беду, готовую обрушиться на мою задницу.

— На «Любарум». Я это гадское лекарство зашвырнул в окно. Чтобы больше ни-ни…

Я села в инвалидное кресло.

— Вы его пили…

— Да. Нервы. Не спалось.

— А как же лабораторные исследования?

— Ничего необычного не обнаружено. Запрещенных компонентов нет, трава одна. Лютики-ромашки. Я вчера вечером в лабораторию заглянул, — Кирюсик аккуратно снял с головы шлем. — И зачем я эту чертову бутылку с собой забрал?

Я не узнала Кирилла Петровича. Глаза щелочки, цвет лица как у алкоголика после недельного запоя. Вообще-то то, что я увидела, трудно назвать лицом. Отек делал его похожим на подушку.

— Почему вы решили, что это аллергия? — трясущимся голосом спросила я, точно зная, кто изувечил моего босса.

— А что еще это может быть, Ключева? Человек выпил пару ложек успокоительного, лег спать, а проснулся вот таким? Или ты что-то другое подумала? — босс не смог сощурить глаза, хотя, судя по голосовой интонации, он это сделал.

— Нет-нет, я ничего не подумала, — я ни в коем случае не хотела сознаваться, что мы видели один и тот же сон. Хватит потрясений. Засос на своей шее я хоть и признала, но больше кривила душой, чем верила, что из сна можно что-нибудь принести. А тут такое! — Вам бы в больницу сходить, вдруг сотрясение мозга?

Кирюсик прям крутанулся на пятках. Схватил меня за ворот халата и вперился взглядом… э-э-э… короче, вперился. Я лишь догадывалась, что этот самый взгляд существует. И достаточно пытливый.

— Как от аллергии может получиться сотрясение? — босс для верности даже тряханул меня. — Ты соображаешь, что говоришь, Ключева? — Потом сделал небольшую паузу. И пауза та была страшна. — А скажи-ка мне, Киса моя, где ты была прошлой ночью?

— Прошлой?!

— Да. Только что прошедшей… — Ворот, зажатый в кулаке босса, все меньше пропускал воздуха.

— Что с вами Кирилл Петрович? У вас начался отек мозга? Пустите, мне больно! — я дернулась, словно рыба, попавшаяся на крючок.

— И что я жене скажу? — враз обмякнув, простонал мой босс. Он положил голову на мое плечо. Она определенно была тяжела. Я сочувственно похлопала Кирилла Петровича по спине. Почти обняла.

— Я так и знала!!!

Визгливый крик заставил нас обернуться одновременно. В дверях подсобки, в которую вел черный вход, со связкой ключей в руках стояла Светлана Сергеевна. Темные очки закрывали половину лица, на голову был надвинут капюшон, но мы все равно ее узнали. Кирюсик медленно распрямился. Шлем с грохотом упал на пол.

— Не зря Мария Степановна посоветовала мне пораньше вернуться!