Иисус. Человек, ставший богом

В наследство своим последователям и последовательницам Иисус оставляет молитву, в которой всего в нескольких словах отражены его самые интимные переживания Бога, его вера в Царство и его забота о мире. В ней проглядывают те большие желания, которые жили в его сердце, и те восклицания, которые он направлял своему Отцу во время долгих часов молитвы в молчании. Это короткая, лаконичная и прямая молитва, безусловно, удивившая тех, кто привык молиться более торжественным и напыщенным языком[807].

Эту молитву Иисуса, носящую популярное название «Отче наш», первые поколения христиан всегда считали совершенной, единственной молитвой, которой обучил Иисус своих последователей, чтобы они питали ею жизнь. Стиль молитвы, присущий группе, выражает ее связь с Богом и является опытом, соединяющим всех ее членов в одной вере. Вот как воспринимают первые христиане «Отче наш»: для них это лучший знак, определяющий их как последователей Иисуса. У учеников Иоанна Крестителя была своя манера молиться. Нам она не знакома, но, если она соответствовала его проповеди, это была молитва группы, совершавшей покаяние перед неминуемым наступлением Суда и умолявшей Бога освободить их от Его «грядущего гнева». Молитва Иисуса, наоборот, представляет собой мольбу, полную доверия любимому Отцу, вобравшую в себя два больших желания, сосредоточенных на Боге, и три просьбы об основных, требующих безотлагательного удовлетворения нуждах человеческого существа. Иисус выражает Отцу два желания, хранящихся в его сердце: «Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое». Затем он взывает к нему с тремя просьбами: «хлеб наш насущный подавай нам», «прости нам грехи наши», «не введи нас в искушение»[808].

Молитва Отче наш дошла до нас в двух слегка отличающихся друг от друга версиях. Тщательный анализ текстов позволяет выявить более поздние добавления и модификации и прийти к короткой и простой молитве с арамейским звучанием, очень близкой к той, что произносил Иисус. Вот какой молитве он обучил: «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный подавай нам на каждый день; и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого»[809]. Можем ли мы вплотную приблизиться к «секрету» этой молитвы?

Отче!

Это всегда первым словом Иисуса при обращении к Богу. И это не просто приветствие. Это проникновение в атмосферу доверия и близости, которой пропитаны все последующие просьбы. Иисус хочет всех научить молиться, как он, чтобы люди чувствовали себя любимыми детьми Отца, а между собой — едиными братьями[810]. Он «Отец небесный». Он не привязан ни к Иерусалимскому храму, ни к любому другому святому месту. Он Отец всех, без дискриминации и исключений. Он не принадлежит привилегированному народу. Он не собственность религии. Все могут обращаться к Нему как к Отцу[811].

Да святится имя Твое. Это не очередная просьба. Это первое желание, рождающееся в душе Иисуса, его самое горячее стремление. «Сделай так, чтобы Твое имя Отца было признано и почитаемо. Пусть все увидят доброту и спасительную силу, которую таит в себе Твое святое имя. И пусть никто не остается к нему равнодушным и не презирает его. Пусть никто не осквернит его, надругавшись над Твоими сыновьями и дочерями. Яви в полной мере Свою спасительную мощь и святую доброту. И пусть исчезнут с лица земли имена богов и идолов, убивающих Твоих бедняков. Пусть все благословят Твое имя доброго Отца»[812].

Да приидет Царствие Твое

. Вот любовь его жизни, его окончательная цель: «Пусть Твое Царство прокладывает себе дорогу среди нас. Пусть «зерно» Твоей спасительной силы продолжает прорастать, пусть «закваска» Твоего Царства все заквасит. Пусть до бедных и несчастных дойдет Твоя Благая весть. Пусть те, кто страдает, ощутят Твое целительное воздействие. Наполни мир Твоей справедливостью и правдой, Твоим состраданием и прощением. Если Ты будешь царствовать, богатые перестанут царствовать над бедными, власть имущие — угнетать слабых, мужчины прекратят подавлять женщин. Если Ты будешь царствовать, никакому Цезарю уже нельзя будет дать то, что принадлежит Тебе; никто не будет служить и Тебе, и Деньгам»[813].

Да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Эти слова, вероятно, добавлены Матфеем и лишь вторят двум предыдущим восклицаниям Иисуса, усиливая их и вовлекая нас еще больше в спасительный замысел Бога: «Пусть реализуется Твоя воля, а не наша. Пусть исполнятся Твои желания, ведь Ты жаждешь для нас только добра. Пусть во всем творении исполняется то, что хочешь Ты, а не то, о чем мечтают сильные мира сего. Пусть воплотится в реальность то, что Ты определил в Своем отцовском сердце»[814].