Июнь 1941-го. Война на западном направлении.Книга первая. Май

   - И вот ещё , что товарищ старший лейтенант, - Тарасов внимательно посмотрел в глаза командиру взвода, - задача у тебя ответственная. Вчера, вражеские диверсанты, попытались взорвать один из стратегических мостов на юге страны. Караул их прошляпил и за это поплатился своей жизнью. Все приказы написаны кровью и выполняться они должны как подобает. Я понятно говорю?

   - Так точно товарищ майор, - Кузьмин вытянулся в струнку.

   - Ни одна чужая душа не должна пройти в расположение караула без сопровождения меня или комиссарa батальона Ульяновa или же вашего командира роты Поливаного. Все остальные пытающиеся проникнуть в расположение караула есть скрытые враги и возможные диверсанты. И действовать в отношении их нужно соответственно: согласно приказа наркомата внутренних дел Союза Советских Социалистических Республик и Устава караульной службы. Вопросы есть?

   - Товарищ майор , а тот караул , что диверсантов пропустил, как такое могло получиться? Проспали они что ли? - спросил командир взвода.

   - Проспали, - скривился майор, - диверсанты прибыли под видом проверки, и одеты были в одежду старших командиров Красной Армии. Пока наши сообразили, то они ножами вырезали весь караул. Потом заложили под мост мину с часовым механизмом, и только по счастливой случайности заряд не сработал. Потому ещё раз повторяю: бдительность, и ещё раз бдительность. Дня через два-три я заеду посмотрю как оборудованы позиции и как налажена караульная служба.

   Государственная граница СССР,

   участок 6-й заставы 87-го погранотряда,

   район 57-го и 58-го пограничных знаков,

   правый берег реки Волкушанки,

   17.35

   - Смотри, - старший пограничного наряда сержант Салехов осторожно выглянул из-за куста лозы.

   Два немецких солдата быстро преодолев канаву, являвшуюся границей разделявшей СССР и Германию, торопливо подлезали под проволочные заграждения на советской территории.

   Сухо щелкнули винтовочные затворы пограничников-красноармейцев Тоболина и Фатюшина, пристроившихся по обе стороны от Салехова.

   -Тоболин, давай бегом на заставу! - приказал сержант шепотом, не отрывая глаз от нарушителей, - Доложишь , что два немецких солдата нарушили государственную границу возле пятьдесят седьмого погранзнака. Я и Фатюшин постараемся задержать нарушителей.

   -Есть, товарищ сержант, - Тоболин, низко пригибаясь, быстро побежал прочь.

   Немцы тем временем преодолели вторую линию колючей проволоки.

   - Стой! Стрелять буду! - скомандовал громко Салехов.

   Немцы мгновенно повернули обратно. Один из них быстро прополз под линией проволочных заграждений. Второму повезло меньше. Он зацепился кителем за "колючку" и бестолково размахивая руками подпрыгивал, стараясь освободиться.

   - Сейчас я тебя приземлю, - Фатюшин прицелился с колена ловя "на мушку" конвульсивно дёргающуюся фигуру.

   - Ты, что очумел! - старший наряда сержант Салехов рывком пригнул ствол "трёхлинейки" Фатюшина к земле, - Приказ был на провокации не поддаваться и ответного огня не открывать! Хочешь под трибунал загреметь? Пусть бежит, чёрт бы его побрал.

   Фатюшин отложил от себя винтовку и поднявшись в полный рост, громко, по-разбойничьи свиснул. Зацепившейся за колючюю проволоку немец дёрнулся с перепугу и оставив на "колючке" здоровенный кусок серо-зелёного материала резво подкатился под проволочное заграждение.

   В эту же секунду с немецкой стороны по пограничному наряду ударила пулемётная очередь. На головы пограничников посыпались, срезанные пулями, ветки лозы.

   Москва,

   площадь Дзержинского,

   Здание НКВД,

   кабинет начальника 1-го управления НКВД комиссара госбезопасности 3-го ранга

   Фитина

   19.49

   - Павел Михайлович , разрешите? - в кабинет заглянул Вакулов.

   - А , Петро, заходи - начальник 1-го управления НКВД , оторвался от лежавших на столе бумаг.

   - Рассказывай что накопал.

   - Кое-что есть интересное,- улыбнулся Вакулов извлекая из папки несколько листов бумаги.

   - Во-первых по архивам. Нашлось дело ноября 1912 года , об ограблении бакалейной лавки купца Прянишникова на Сретенке. По делу проходили пять подростков, один из них наш клиент: Соловьёв Кузьма Фомич.

   - Ого, - хмыкнул Фитин, - так он ещё в детстве уголовщиной промышлял.

   - Вот в том то всё и дело , что не он , - Вакулов положил перед Фитиным несколько фотографий, - вообщем когда полиция поймала этих шаромыжников, то были они оформлены по всем правилам учета уголовного элемента того времени: приметы , фотографии и отпечатки пальцев. Не бьют пальчики, Павел Михайлович, у теперешнего взрослого Соловьёва с тем другим из 1912 года. Все остальные приметы в наличии , а пальчики не те.

   - Так, так - Фитин внимательно сравнил две фотографии, - Чёрт, внешнее сходство несомненно.

   - По соседям я, как вы посоветовали, не пошёл, а поговорил с участковым милиционером,- Вакулов положил перед Фитиным протокол допроса участкового милиционера старшего сержанта милиции Михеева, - с его слов, жил Соловьёв один, ни с кем особо не общался. Связей с женщинами не имел. Не пил. Налоговые платежи вносил исправно и задержек или недоимок не имел.

   - Смотри-ты какой праведник, - усмехнулся Фитин.