Икона и крест

– Есть в этой рукописи что-либо, представляющее коммерческий интерес? Может быть, что-то, указывающее на спрятанный клад…

Она вежливо улыбнулась, словно стараясь смягчить неприличность вопроса и всячески потакая своему душевнобольному собеседнику.

– Ничего такого я там не заметил. Это простой отчет о событиях, записанный юнгой, который участвовал в первой экспедиции Уолтера Рэли.

– Убивать, значит, не из-за чего?

Еще одна вежливая улыбка.

– Насколько я могу видеть, ни в малейшей степени. Просто несколько весьма забавных личностей захотели наложить лапы на этот дневник. Больше мне сказать нечего.

Кивок.

– Значит, дневник прислали с Ямайки?

– Да. У сэра Тоби обнаружился некий родственник, о котором он ничего не знал. Его звали Уинстон Синклер. Тот человек умер, а дневник переслал его юрист.

– Что ж, благодарим вас, мистер Блейк. Увидеть полную картину никогда не помешает.

Инспектор встала и протянула мне руку, а «вождь краснокожих» со вздохом захлопнул блокнот.

Я повернулся к двери.

– Как был убит сэр Тоби?

– Вам разве не рассказывали? Похоже, он сильно кому-то досадил. Все происходило у него в кабинете. Его привязали к стулу, вставили в рот кляп и сделали очень-очень больно. Я не могу раскрывать подробности. Скажу лишь, что крови там было много. Умер он от сердечного приступа. Его дочь вернулась из ночного клуба уже после случившегося. Увиденное не могло ее не расстроить.

– Обычный грабитель просто взял бы и дал ему чем-нибудь по голове – разве я не прав? Так себя ведут, если что-то ищут…

– Мы рассматриваем все возможные версии, – последовал стандартный ответ. – В какое время вы встречались с той женщиной в соборе?

– Около десяти вечера.

– В среду?

– Да.

– А когда позвонили сэру Тоби?

– Следующим утром, в семь часов. В четверг. Когда именно его убили?

– Между десятью и полуночью, вечером того же дня. Он сел на поезд до Линкольна сразу же после вашего звонка. Где вы были тем вечером?

– Лежал под одеялом в одной гостинице в Бистере.

Я продиктовал адрес.

– Та женщина попыталась завладеть дневником, и через двадцать четыре часа сэр Тоби умирает во время пытки. И вы говорите, что тут нет никакой связи.

У инспектора получилось улыбнуться.

– Это вы так говорите, мистер Блейк. Никакого интереса этот дневник не представляет, верно? Убивать там не из-за чего?

– Доктор Кан?

– Зоула Кан у телефона.

– Меня зовут Блейк. Гарри Блейк. Вы меня не знаете, я торгую старинными картами.

Она ответила не сразу. Затем в ее голосе послышался холодок.

– Вы из Линкольна?

– Да, верно! – удивился я.

– На самом деле мы пересекались, мистер Блейк. Пару лет назад, в Росс-он-Уай, на мероприятии для библиофилов. «Терра Нуэва».

«Вот черт…»

Теперь я вспомнил эту женщину. Просто имя Зоулы Кан, историка-мариниста, не увязывалось у меня в голове с тем существом. Мы тогда с нею сцепились.

– Теперь я вспомнил. Гастальди тысяча пятьсот сорок восьмого года, которого вы приняли за Джиро-ламо Русцелли.

Из телефонной трубки на меня так и дохнуло морозом.

– Ошиблись вы, а не я, уверяю вас!

Мы не сошлись во мнениях относительно авторства «Терры Нуэвы», карты шестнадцатого века. На кону не стояло и шестисот долларов – просто была задета профессиональная гордость. На подобных веселых мероприятиях никогда не обходится без изрядного количества выпивки. Дела приняли совсем опасный поворот, и в конце концов она обозвала меня недоучкой – прямо перед коллегами, смотревшими на нас выпучив глаза.

Я в долгу не остался и сообщил ей, что она ведьма, каких поискать.

Откашлявшись, я задумался, не ошибкой ли был этот звонок.

– Доктор Кан, мне попал в руки один путевой дневник. Его вел некий человек, участвовавший в экспедиции Рэли тысяча пятьсот восемьдесят пятого года.

– Что?! Экспедиция к Роаноку?

– Да.

– Вы обнаружили путевой дневник, который вел кто-то из находившихся на борту?

– Да, юнга по имени Джеймс Огилви.

– С ума сойти! Да где ж вы его откопали?

– С ума и вправду можно сойти, однако это еще не все. Мне, если честно, нужна ваша помощь. Я полагаю, что в дневнике содержится больше, чем видно невооруженным глазом. Что касается права собственности, то тут, скажем так, не все ясно. Мы могли бы встретиться?

– Да, разумеется! И, само собой, не забудьте дневник. Где вы находитесь?

– В Линкольне. Но я могу подъехать к вам прямо сейчас. Чем скорей мы встретимся, тем лучше.

– Вряд ли вы успеете добраться до Национального морского музея к сегодняшнему вечеру…

Ей, как и мне, не терпелось.

– Конечно, успею. Я буду там около пяти.

– Я приготовлю обалденную паэлью…

«Смотри, не отрави меня!» – подумал я.

– … и обещаю не класть в нее яд, – добавила она.

– Тяните за голову. Не так, сильнее – в этом весь смысл. А теперь отрежьте щупальца прямо над глазами.

– И что мне с этим делать? – спросил я, поднимая мокрую блестящую тушку.

– Под раковиной есть мусорное ведро.

– Вообще-то я плохо в этом разбираюсь… – сказал я, пытаясь справиться с кусочками головоногого моллюска.

– Непонятно другое, мистер Блейк.

– Зовите меня Гарри.