…Или право имею… Лучшие из худших - 2 (СИ)

ДА ! – загадочно прошептал я. В мой голос вплелся звонкий девичий…

- А метель метет белая, что же я такая несмелая - остальные подхватили, а я повторял глядя на разных девушек …ну что же я такая несмелая…

Девушки вошли в раж, повторяя припев, а когда я, бросив играть, развел руки в стороны и чисто по девичьи заголосил:

- А метель метет, ДЕВКИ белая… - и снова ударил по струнам:

Что же я такая несмелая… они словно с цепи сорвались – запели, каждая как может. И дочка Стрельченко Юля тоже включилась в пение. Вот для этого и стоит жить: помоги безвозмездно и радуйся тому, что человеку хорошо. А он сделает хорошо тебе ! Нас, к сожалению, от этого отучили… А ведь такое было ! Морозова встала:

– Мне казалось, что вы уже ничем меня не удивите, товарищ командир. Как я была неправа… Я скромно опустил вниз глаза. И конечно – как же без нее… - Товарищ командир – а вы меня не обманете?

– Ты о чем Окунева ? – Нy про то, что подойдете и уведете в ночь – нагло глядя в глаза спросила она. – Мария: разве я тебе своим голосом что то такое обещал ? А то, что тебе обещала какая то певица – так у нее и спрашивай… А я здесь не причем !

– Я так и знала, что обманете – с убитым горем видом села она, под незлобный смех. Увидел вдали у дерева Василину. – Товарищ командир, а что - нибудь еще такое - попросила Кудрявцева. Если такая девушка просит – ну как отказать ? Разве что, когда против своего желания…

- Вечер тихой песнею над рекой плывет – запел я сочным голосом зрелой женщины – Дальними зарницами светится завод…

Где то поезд катится точками огня - подхватил изумительной чистоты голос Василины, идущей ко мне и Катя с Машей подхватили:

Где то, под рябинушкой, парни ждут меня. И все в один голос запели припев:

- Ой рябина кудрявая, белые цветы. Ой рябина, рябинушка - что взгрустнула ты. Повторно припев подхватили многие из девушек, а к последнему припеву присоединились и мужчины… Василина села между Катей и Окуневой. Та было попыталась что то возразить, но глянув на нее сразу осеклась – Ведьма, чего вы хотите ! – А сейчас, от имени одного из присутствующих - другой здесь присутствующей, прозвучит эта песня – выгонят из Спецназа пойду в конферансье или в музыканты… пошутил про себя и задорно выдал на гора Кучина, обращаясь к Василине:

- Ты была моим лучшим товарищем, я скажу даже больше тебе…

Ты была мне последним пристанищем в моей злой и беспутной судьбе

И хоть был я гулящим и ветреным - лишь с тобой, лишь с тобою одной.

Отогрелся я сердцем ослепленным и оттаял оглохшей душой… Посмотрел на Лешего и запел припев:

Ах, как я искренне любил тебя за блеск твоих зеленых глаз

Не уходи моя любимая, и жизнь наладится у нас…

И пусть ресницы твои мокрые, ты ведь не плачешь у меня…

То просто дождь стучит за стеклами, переживает как и я…

У Василины слезы на глазах, а Леший еле сдерживается… Я залихватски заиграл проигрыш. Леший вскочил, швырнул на землю кепку, пустился в пляс. Василина легко, словно птица взмыла от скамейки и притопывая, танцуя потрясающе легко и красиво, двинулась к Лешему. Проигрыш заканчивался, но я повторил его еще раз, а закончив, повернулся к ним, стоявшим рядом и глядевших друг на друга и запел второй куплет:

- Я открылся тебе и доверился, не тая недостатков в лице…

Я ж не просто любил: я надеялся - до любить и допеть до конца…

До страдать, как бог даст, до печалиться и оплаканным грохнуться вниз.

Не спеши отрекаться и каяться - не спеши уходить, оглянись…

Запел припев. А они стояли молча, взявшись за руки и глядели друг на друга и лица их словно светились какой то внутренней радостью. Такое только под силу тем, кто много прожили, много повидали и научились ценить такие радости сегодня, сейчас… Закончилась песня, они сели рядышком, не отрывая рук и посмотрели на меня чистым, ясным взглядом.

– Спой что - нибудь еще – негромко попросила Василина. Я встал. – Я считаю, что такую песню надо петь стоя ! Чистый звонкий голос солиста « Песняров » поплыл над поляной:

Белый аист летит, над белесым Полесьем летит…

Белорусский мотив в песне вереска в песне ракит.

Все земля приняла – голос мой наливался силой – и заботу и ласку и пламя.

Полыхал над землей небосвод, как багровое знамя …

Молодость моя – Белоруссия.

Песни партизан, сосны да туман.

Песни партизан, алая заря.

Молодость моя – Белоруссия…

Начал второй куплет - встала Екатерина, за ней Мария, встал Стрельченко и его дочь Юлия, встала Олеся и еще несколько десятков человек – встали белорусы и запели со мной припев: сначала как то робко – не все слова запомнили, но припев третьего куплета пели уже во весь голос. Вставали остальные и хотя не пели – отдавали дань уважения тому месту, где они сейчас были и главное – жили и били врага ! Отзвучали последние слова, затихли последние аккорды. Со второго ряда, раздвинув сидящих, ко мне вышел Стрельченко: слезы на глазах, губы подрагивают: