Илиада. Одиссея

Выбрала. Будешь тогда ты свободно в отеческом доме

Жить; а она о другом уж хозяйстве заботиться станет».

Кротко ему отвечал рассудительный сын Одиссеев:

«Нет, Агелай, я Зевесом отцом и судьбой Одиссея

340 (Что бы с ним ни было: жив ли, погиб ли) клянусь перед всеми

Вами, что матери в брак не мешаю вступить, что, напротив,

Сам убеждаю ее по желанию выбрать, и много

Дам ей подарков; но из дома выслать ее по неволе

Я и помыслить не смею — то Зевсу не будет угодно».

345 Так говорил Телемах. В женихах несказанный Афина

Смех пробудила, их сердце смутив и рассудок расстроив.

Дико они хохотали; и, лицами вдруг изменившись,

Ели сырое, кровавое мясо; глаза их слезами

Все затуманились; сердце их тяжкой заныло тоскою.

350 Феоклимен богоравный тогда поднялся и сказал им:

«Вы, злополучные, горе вам! Горе! Невидимы стали

Головы ваши во мгле и невидимы ваши колена;

Слышен мне стон ваш, слезами обрызганы ваши ланиты.

Стены, я вижу, в крови; с потолочных бежит перекладин

355 Кровь; привиденьями, в бездну Эреба бегущими,[308] полны

Сени и двор, и на солнце небесное, вижу я, всходит

Страшная тень, и под ней вся земля покрывается мраком».

Так он сказал им. Безумно они хохотать продолжали.

Тут говорить женихам Евримах, сын Полибиев, начал:

360 «Видно, что этот, друзья, чужеземец в уме помешался;

На площадь должно его проводить нам, пусть выйдет на свежий

Воздух, когда уж ему так ужасно темно здесь в палате».

Феоклимен богоравный сказал, обратясь к Евримаху:

«Нет, Евримах, в провожатых твоих не имею я нужды;

365 Две есть ноги у меня, и глаза есть и уши; рассудок

Мой не расстроен, и память свою я еще не утратил.

Сам убегу я отсюда; я к вам подходящую быстро

Слышу беду; ни один от нее не уйдет; не избегнет

Силы ее никоторый из вас, святотатцев, губящих

370 Дом Одиссеев и в нем беззаконного много творящих».

Так он сказал, и, поспешно палату покинув, к Пирею

Прямо пошел, и Пиреем был с прежнею ласкою принят.

Тою порой, поглядевши с насмешкой один на другого,

Начали все Телемаха дразнить женихи, над гостями

375 Дома его издеваясь, и так говорили иные:

«Друг Телемах, на отбор негодяи тебя посещают;

Прежде вот этот нечистый пожаловал в дом твой бродяга,

Хищник обеденных крох, ни в какую работу не годный,

Слабый, гнилой старичишка, земли бесполезное бремя;

380 Гость же другой помешался и начал беспутно пророчить.

Выслушай лучше наш добрый совет, Телемах многомудрый:

Дай нам твоих благородных гостей на корабль крутобокий

Бросить, к сикелам отвезть и продать за хорошие деньги».

Так говорили они; Телемах, их словам не внимавший,

385 Молча смотрел на отца, дожидаясь спокойно, чтоб подал

Знак он, когда начинать с баззаконною шайкой расправу.

В горнице ближней на креслах богатых в то время сидела

Многоразумная старца Икария дочь, Пенелопа;

Было ей слышно все то, что в собранье гостей говорилось.

390 Весел беспечно, и жив разговором, и хохотом шумен

Был их обед, для которого столько настряпали сами;

Но никогда, и нигде, и никто не готовил такого

Ужина людям, какой приготовил с Палладою грозный

Муж для незваных гостей, беззаконных ругателей правды.

Песнь двадцать первая

Дочь светлоокая Зевса Афина вселила желанье

В грудь Пенелопы, разумной супруги Лаэртова сына,

Лук женихам Одиссеев и грозные стрелы принесши,

Вызвать к стрелянию в цель их и тем приготовить им гибель.

5 Вверх по ступеням высоким поспешно взошла Пенелопа;

Мягкоодутлой рукою искусственно выгнутый медный

Ключ с рукоятью из кости слоновой доставши, царица

В дальнюю ту кладовую пошла (и рабыни за нею),

Где Одиссеевы все драгоценности были хранимы:

10 Золото, медь и железная утварь чудесной работы.

Там находился и тугосгибаемый лук, и набитый

Множеством стрел бедоносных колчан. Подарен Одиссею

Этот был лук со стрелами давно в Лакедемоне гостем

Ифитом, богоподобного Еврита сыном. Они же

15 Встретились прежде друг с другом в Мессене, где нужно обоим

Дом посетить Ортилоха разумного было. В Мессене

Тяжбу с гражданами вел Одиссей. Из Итаки мессенцы

Мелкого много скота увели; с пастухами оттуда

Триста быков круторогих разбойничье судно украло.

20 Их Одиссей там отыскивал; юноша, свежести полный,

Был он в то время; его же послали отец и геронты.

Ифит отыскивал также пропажу: коней, и двенадцать

Добрых жеребых кобыл, и могучих работников мулов.

Ифиту иск удался; но погибелью стала удача:

25 К сыну Зевесову, славному крепостью силы великой

Мужу, Гераклу, свершителю подвигов чудных, пришел он, —

В доме своем умертвил им самим приглашенного гостя

Зверский Геракл, посрамивши Зевесов закон и накрытый

Им гостелюбно для странника стол, за которым убийство

30 Он совершил, чтоб коней громозвучнокопытных присвоить.

Ифит, в Мессену за ними пришед, Одиссея там встретил.

Евритов лук он ему подарил; умирая, великий

Еврит тот лук злополучному сыну в наследство оставил.

Ифита острым мечом и копьем одарив длиннотенным,

35 Гостем остался ему Одиссей; но за стол пригласить свой

Друга не мог: прекратил сын Зевесов, Геракл беспощадный,

Жизнь благородному Ифиту, Еврита славного сыну,

Давшему лук Одиссею и стрелы. И не брал с собою