Илиада. Одиссея

Вовсе несбыточно; мы лишь боимся стыда, мы боимся

Толков, чтоб кто не сказал меж ахейцами, низкий породой:

325 «Жалкие люди они! За жену беспорочного мужа

Вздумали свататься; лука ж его натянуть не умеют.

Вот посетил их наш брат побродяга, покрытый отрепьем;

Легкой рукой тетиву натянул и все кольца стрелою

Метко пробил он». Так скажут. И будет нам стыд нестерпимый».

330 Кончил. Разумная старца Икария дочь возразила:

«Нет, Евримах, на себя порицанье и стыд навлекают

Люди, которые дом и богатства отсутственных грабят,

Правду забывши; а тут вам стыда никакого не будет;

Этот же странник, и ростом высокий, и мышцами сильный,

335 Родом не низок: рожден, говорит он, отцом знаменитым.

Дайте же страннику лук Одиссеев — увидим, что будет.

Слушайте также (и то, что скажу я, исполнится верно),

Если натянет он лук и его Аполлон тем прославит,

Мантию дам я ему, и красивый хитон, и подошвы

340 Ноги обуть; дам копье на собак и на встречу с бродягой;

Также и меч он получит, с обеих сторон заощренный,

После и в сердцем желанную землю его я отправлю».

Ей возражая, сказал рассудительный сын Одиссеев:

«Милая мать, Одиссеевым луком не может никто здесь

345 Властвовать: дать ли, не дать ли его, я один лишь на это

Право имею — никто из живущих в гористой Итаке

Иль на каком острову, с многоконной Элидою смежном.

Если придет мне на ум, здесь никто запретить мне не может

Страннику стрелы и лук подарить и унесть их позволить.

350 Но удались: занимайся, как должно, порядком хозяйства,

Пряжей, тканьем; наблюдай, чтоб рабыни прилежны в работе

Были; судить же о луке не женское дело, а дело

Мужа, и ныне мое: у себя я один повелитель».

Так он сказал; изумяся, обратно пошла Пенелопа;

355 К сердцу слова многоумные сына приняв и в покое

Верхнем своем затворяся, в кругу приближенных служанок

Плакала горько она о своем Одиссее, покуда

Сладкого сна не свела ей на очи богиня Афина

Тою порою, взяв стрелы и лук, свинопас к Одиссею

360 С ними пошел. На него всей толпой женихи закричали

Так говорили одни из ругателей дерзко-надменных:

«Стой, свинопас бестолковый! Куда ты бредешь, как безумный,

С луком? Ты будешь своим же собакам, которых вскормил здесь

Сам, чтоб свиней сторожить, на съедение выброшен, если

365 Нам Аполлон и блаженные боги даруют победу».

Так говорили они. Свинопас, оглушенный их криком

Лук оробев, уж готов был поставить на прежнее место;

Но Телемах, на него погрозяся, разгневанный, крикнул:

«С луком сюда! Ты, Евмей, ошалел; уж не хочешь ли воле

370 Всех угождать? Не трудись, иль тебя, хоть и стар ты я в поле

Камнями сам провожу: молодой старика одолеет

Если бы силой такой я один одарен был, какую

Все совокупно имеют они, женихи Пенелопы,

В страхе тогда по своим бы домам разбежалися разом

375 Все они, в доме моем беззаконий творящие много»

Так он сказал им. Они неописанный подняли хохот

В сердце, однако, у них на него присмирела досада.

Волю его исполняя, Евмей, через залу прошедши

Лук и колчан со стрелами вручил Одиссею; потом он

380 Кликнув усердную няню его Евриклею, сказал ей:

«Слушай, тебе повелел Телемах, чтоб рабыни немедля

Заперли в женские горницы двери на ключ и чтоб, если

Шум иль стенанье в столовой послышится им, не посмела

385 Тронуться с места из них ни одна, чтоб спокойно сидели

Все ни о чем не заботясь и делом своим занимаясь».

Кончил. Не мимо ушей Евриклеи его пролетело

Слово. Все двери тех горниц, где жили служанки, замкнула

Тотчас она; а Филойтий, покинув украдкою залу,

Вышел на двор, обнесенный оградой, и запер ворота;

390 Был там в сенях корабельный пеньковый канат; им связал он

Крепко затвор у ворот и, в столовую снова вступивши

Сел там опять на оставленной им за минуту скамейке

Очи вперив в Одиссея, который, в руках обращая

Лук свой туда и сюда, осторожно рассматривал, целы ль

395 Роги[312] и не было ль что без него в них попорчено червем.

Глядя друг на друга, так женихи меж собой рассуждали:

«Видно, знаток он и с луком привык обходиться; быть может,

Луки работает сам и, имея уж лук, начатой им

Дома, намерен его по образчику этого сладить;

400 Видите ль, как он, бродяга негодный, его разбирает?»

«Но, — отвечали другие насмешливо первым, — удастся

Опыт уж верно ему! И всегда пусть такую ж удачу

Встретит во всем он, как здесь, с Одиссеевым сладивши луком».

Так женихи говорили, а он, преисполненный страшных

405 Мыслей, великий осматривал лук. Как певец, приобыкший

Цитрою звонкой владеть, начинать песнопенье готовясь,

Строит ее и упругие струны на ней, из овечьих

Свитые тонко-тягучих кишок, без труда напрягает —

Так без труда во мгновение лук непокорный напряг он.

410 Крепкую правой рукой тетиву потянувши, он ею

Щелкнул: она провизжала, как ласточка звонкая в небе.

Дрогнуло сердце в груди женихов, и в лице изменились

Все — тут ужасно Зевес загремел с вышины, подавая

Знак; и живое веселие в грудь Одиссея проникло:

415 В громе Зевесовом он предвещанье благое услышал.

Быструю взял он стрелу, на столе от него недалеко

Вольно лежавшую; прочие ж заперты в тесном колчане

Были — но скоро их шум женихам надлежало услышать.

К луку притиснув стрелу, тетиву он концом оперенным,