Именинница

В какой-то степени мне нравится Эйприл. И плевать, чей брак она разрушила. Для танго нужны двое, так что Маркус Уэзерс виноват не меньше нее.

Но меня раздражает, что она так близко подобралась к Пайку. Ведь он занят.

– Какое тебе дело до этого? – возвращаясь к столу, возмущается он. – Я взрослый мужчина и начал заниматься сексом еще до твоего рождения. А еще привык получать его, когда хочу, и ты мне не указ, слышишь? – Его слова ранят, и на мгновение я вновь ощущаю себя маленькой девочкой. – И руководствоваться буду своими желаниями, а не мнением какого-то ребенка, который живет под моей крышей.

Слово «ребенок» врезается в меня с силой отбойного молотка, и сердце замирает в груди. Я стискиваю зубы и пытаюсь превратить злость в гнев.

– Тогда вперед. – Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть на него. – А я пойду в свою комнату.

Я встаю со стула, и его взгляд тут же падает на мой голый живот. Футболка заканчивается высоко над пупком, и меня несказанно радует, что его тело застывает, а Пайку приходится собрать все силы, чтобы оторвать взгляд.

Я обхожу стол и уже дохожу до дверей, когда вспоминаю про свечу. Повернувшись, медленно склоняюсь над столом и выгибаю спину. Шорты обтягивают попу, а их пояс скользит вниз, демонстрируя красную резинку тех же стрингов, что были на мне две недели назад, когда мы целовались во дворе.

– Я забыла про свечу, – говорю, скользя вверх по его телу горящим взглядом. – Но могу оставить ее, если хочешь. Знаю, что красный – твой любимый цвет.

Что ему больше нравится: красная свеча или красные стринги? Думаю, я угадаю ответ с одной попытки.

Пайк сглатывает, но его глаза то и дело возвращаются к красному шелку. На моем лице вспыхивает ухмылка, и его глаза тут же останавливаются на ней.

– Ты каждую секунду проверяешь мои нервы на прочность, – хрипло рычит он. – Ты испортила мне вечер, а я так и не успел выпустить пар, так что лучше поберегись.

Я закрываю глаза, загадываю желание и, задув свечу, выпрямляюсь.

– Не ребенок ли причина того, что тебе потребовалось выпустить пар? – насмехаюсь я. – Ты такой лжец.

Он расправляет плечи, а его дыхание становится еще тяжелее.

– Иди в свою комнату, Джордан.

– Да пожалуйста. – Я отступаю, но не удерживаюсь и дразню напоследок: – У меня в комнате есть вибратор, у которого яйца явно побольше твоих.

Пайк кидается ко мне, поднимает в воздух и перекидывает через плечо. Я фыркаю, когда воздух вылетает из легких, а плечо врезается в живот.

Какого черта?

Он поднимается по лестнице, и с каждым шагом мне все страшнее оттого, что я могу упасть.

– Пайк, остановись! – прошу я.

– Тогда перестань дразнить меня! – рычит он и шлепает меня по попе.

Я вскрикиваю, чувствуя, как боль расползается по левой ноге. Сукин сын. Я вытягиваю руку и пытаюсь прикрыть попу на случай, если Пайк решит еще раз шлепнуть меня.

Он пинает дверь, и через мгновение я слетаю с его плеча и приземляюсь на кровать.

Мои локти вдавливаются в матрас, голова устремляется к груди, а волосы закрывают лицо.

– Ложись спать! – кричит он.

Я сдуваю волосы с глаз и вижу, что он уже направляется к двери.

– Не хочешь меня уложить?

Пайк опускает голову и тяжело вздыхает, словно у него совсем не осталось сил.

– Что, черт возьми, на тебя сегодня нашло? – обернувшись, спрашивает он.

Он издевается?

Я вскакиваю с кровати и встаю перед ним.

– Ты привез ее сюда. Вот что.

– Это мой дом!

Я качаю головой.

– Она не удовлетворит тебя, – выпаливаю я. – Не ее ты так хочешь.

– Так ты ревнуешь?

– В этом доме есть все, что тебе нужно, – шагнув еще ближе и чуть понизив голос, говорю я. – Незачем искать в другом месте… – и опускаю голову, внезапно почувствовав смущение, – все, что тебе нужно.

Потому что ему нужна я.

Его грудь поднимается и опускается перед моими глазами. Меня окутывает запах, который принадлежит лишь ему. Солнце и древесина с небольшими нотками геля для душа, шампуня и порошка, которым он стирает свою одежду. Пайк пахнет жаркой летней ночью, и, хотя мне хотелось бы ощущать этот аромат вечность, он скоро исчезнет, поэтому я наслаждаюсь им, пока могу.

– Значит, ты специально устроила эту небольшую истерику, – говорит он. – Потому что сама хотела оказаться в моей постели?

Подняв голову, я прищуриваю глаза.

– Потому что ты привел сюда Эйприл, чтобы причинить мне боль. Но я разгадала твою игру, и тебе не победить, – парирую я.

Шагнув еще ближе, я оказываюсь в паре сантиметров от него, и моя футболка теперь соприкасается с его. Пайк опускает голову и смотрит мне в глаза, отчего сердце еще сильнее начинает колотиться в груди.

– Потому что, даже если бы она не смоталась и всю ночь скакала на тебе, как лихая наездница, ты бы все равно проснулся и подумал обо мне, пока не осознал, что с тобой в постели другая.

Его дыхание становится тяжелее, а решимость слабеет.