Имя рек. 40 причин поспорить о главном

И тогда я посмотрю, с какими лицами наша прогрессивная общественность будет посещать свою любимую гробницу.

У вас тут нет ничего своего. Всё приватизированное, даже ваш мёртвый божок.

Чудовищный на самом деле.

Знание как медленный процесс

Какая-то малая, но крайне навязчивая часть российских граждан всё время норовит в чём-то разочароваться. Чуть что не по их коленкору выходит – сразу поднимают крик: «Ты предал нас! Предал!».

Приходилось мне выступать с лекциями по эпохе Николая II и «перестроечной» эпохе.

И сразу выяснилось, что немалое количество наших дорогих сограждан категорически не переносят полутонов и минимальных рефлексий по всем этим поводам.

Николай Романов, как думают многие, должен быть осмеян и затем стёрт в национальной памяти. Горбачёву – при всём том, что к Михаилу Сергеевичу я, увы, никаких тёплых чувств не испытываю, – отказано в праве даже на ошибку, на слабость, на, быть может, неумный, но идеализм. Нет, и он должен быть однозначно объявлен предателем.

Заговоришь про эпоху репрессий тридцатых годов – и тут позиция части моих уважаемых сограждан проста, как молоток: может, и были перегибы, но в целом процессы шли правильные. Врагов сажали, врагов давили, туда им и дорога.

Если даёшь чуть более сложную картину, сразу подозрительный, с прищуром, вопрос: «Что, переобулся? Теперь презираешь СССР?».

О, боги. СССР не виноградная гроздь, чтоб им любоваться. Там была война и мука. Да, это уникальный проект. А дальше – надо думать, причём в ежедневном режиме: даже история не фиксируется, она, вот парадокс, тоже видоизменяется.

Но нет, сразу в крик, в обиду, в ярость.

«А ещё ты заступался за одного театрального режиссёра. И за одного рэпера. И на митинги ходил против власти. Или за власть. Впрочем, это неважно! Ходил куда-то!»

Что с вами? Отчего некоторые из вас так легковерны и возбудимы?

Я скажу, отчего.

Время, в которое мы живём, отчего-то называется «век информации».

На самом деле, это время ста прочитанных в сутки заголовков, бесконечной череды новостей, которые нам поставляют очень циничные люди, добивающиеся определённого эффекта.

Время шумихи. Время, грубо говоря, комикса: когда мы видим картинку и три фразы возле – и делаем на этой нелепой основе какие-то далекоидущие выводы.

Чаще всего: не совсем точные, а то и комичные.

Как было у советского человека: три газеты, журнал «Юность», журнал «Наука и жизнь», журнал «Рыболов», журнал «Новый мир», два телеканала, сосед, соседка; вот и весь «век информации».

С этой информацией можно было пожить, обмозговать её.

Поэтому советский человек брал книжку Юрия Бондарева и читал. Брал книжку братьев Стругацких и читал. Это: долгая информация. Да, её можно было разрушить вирусом – каким и была «перестройка», – но затем полученная когда-то информация неизбежно брала своё.

Человек вернулся к родному, национальному, консервативному. Потому что в нём это было заложено усидчивостью.

Сейчас миллион носителей, бесконечные новостные ленты, все куда-то торопятся, спешат очароваться и разочаровываться.

Человек обжирается заголовками до тошноты, до икоты, до карусели в глазах.

Ни одну долгую информацию не способен усвоить – сразу начинает брыкаться и орать: предатели, меня снова предали!

Человек, эй. Успокойся.

Надо снова работать над получением долгой информации. Перестать бесноваться.

Возьми толстую книжку. Почитай в тишине.

Перестань скакать с заголовка на заголовок.

Уверяю тебя, человек. Ты ничего не пропустишь. Напротив, многое встанет на свои места.

А то так и будет продолжаться, когда скептик, притворно тоскуя, цедит: «Был бы с тебя, товарищ, толк, если б ты и Николая Романова осудил бы, и Ленина не слишком хвалил бы, и рэп не слушал, и перестал проповедовать устаревшие свои православные благоглупости, и светился поменьше, и отсвечивал бы не так ярко».

Всё хорошо было б, милый. Просто тогда это был бы не я, а ты, скептик.

А я – не ты.

Я – тот, о котором ты говоришь.

Нынче порой создаётся одно навязчивое, но ложное, надеюсь, ощущение – вынесу его в отдельную строку.

Чтоб заработать лёгкую славу, нужно потворствовать кровавым инстинктам некоторой части населения России.

Люди! Не будьте кровожадными. Никого это ещё не доводило до добра. Россия никогда б не стала бы столь огромной географически и не прожила бы тысячу с лишним лет, когда б жила по ветхозаветным законам, и убивала всякого провинившегося.

Более того: надо помнить, что вослед за кровопролитием неизбежно следует жестокое отрезвление, чреватое массовым разочарованием и последующим хаосом.

Мы помним, чего притворяться-то, как рада была вся страна перестройке. Как миллионы смотрели, не отрываясь, трансляции съездов Верховного совета, где куда бо́льшие идеалисты, чем Горбачёв, за редча-а-а-а-а-йшими исключениями, несли невиданную чушь.

И все они были, не поверите, народными избранниками. Это вы их избрали тогда.

Ещё я помню, как многие, десятки миллионов, обожали Ельцина и верили ему.