Имя, ставшее эпохой. Нурсултан Назарбаев: новое прочтение биографии

Запись в моем дневнике за 8 июня 1992 года.

Преклонение российских политиков перед западными превосходит все мыслимые границы. Создается впечатление, что на Западе государственные деятели сделаны из совсем другого теста, чем наши.

«У него лошадей больше, чем книг», – сказал как-то один из советников американского президента Рейгана про своего шефа.

У нас смеялись над дряхлым Брежневым, который приветствовал гостей по бумажке, и восхищались элегантным, артистичным Рейганом. А американские репортеры смеялись над ним: они раскопали подготовленную президентским аппаратом «шпаргалку» для одного из совещаний с членами собственного правительства. В ней черным по белому было расписано, в каком порядке рассажены его министры, и напоминалось о необходимости «поприветствовать джентльмена, который будет сидеть под портретом президента Кулиджа».

Надо привыкать к тому, что руководители и наших стран – обыкновенные люди. Но мы привыкли к другому – лидерами должны быть крупные мыслители, революционеры, гении. И эта традиция пошла с Ленина.

Безусловно, Ельцина встревожили заявления Горбачева о том, что он не исключает своего возвращения в большую политику. Во время поездки в Японию он сравнил себя с французским президентом де Голлем. Мол, генерал вернулся в большую политику шестидесяти восьми лет от роду, а ему, Горбачеву, всего шестьдесят один год!

Параллель с де Голлем не сработала. Российская пресса не без злорадства упрекала экс-генсека в плохом знании истории. Ему бы лучше подошло сравнение с Уинстоном Черчиллем, покинувшим в 1945 году свой пост с обидой на «неблагодарных британцев». Что же касается де Голля, то он не просто вернулся, а был призван нацией в тот момент, когда границы распадавшейся империи шрамами воспалялись на коже миллионов французов. И эвакуация из Алжира казалась концом света. И каждый глоток вина, казалось, был с привкусом гражданской войны. Ну, не возникают здесь личностные аналогии!

Да, а все же кто кому дал слово: Ельцин Горбачеву или Горбачев Ельцину?

Освобождая Ельцина с высших постов в партии в 1987 году, Горбачев, по его словам, сказал ослушнику:

– Я тебя в политику больше не пущу.

Что из этого вышло, хорошо известно.

Пустит ли Ельцин в большую политику Горбачева, если тот захочет вернуться? Ельцин напомнил, что при передаче дел в декабре 1991 года Горбачев дал ему честное слово никогда не возвращаться в политику.

– Вот вам и цена его слова, – констатировал российский президент.

Слова Бориса Ельцина коснулись, разумеется, и слуха экс-президента СССР. По сообщению «Интерфакса», Горбачев среагировал следующим образом:

– Ельцин не тот человек, которому я должен давать слово.

Так пустит ли Ельцин в большую политику Горбачева или нет? На сей счет было немало точек зрения. Жаль только, что, прогнозируя ответ, политологи и журналисты не затрагивали самый важный и самый главный аспект проблемы: ждал ли народ возвращения Горбачева?

Впрочем, с мнением народа оба кремлевских соперника никогда не считались.

В сентябре 1992 года Горбачева вызвали в Конституционный суд для дачи свидетельских показаний по делу о неконституционности указов Ельцина о запрете КПСС. От явки отказался, за что суд оштрафовал его на 100 рублей. В интервью заявил: в суд его можно доставить только в наручниках, а процесс охарактеризовал как «политическое шоу, балаган и спектакль».