Имя заказчика неизвестно

Именно там, в северном городе, я узнал, что Заикин часто мотался на юг России. Это тоже ускорило разоблачение. Вы оказались в тупике. Следовало меня поскорее грохнуть, но случая не предоставлялось. Да и я как сквозь землю провалился. Люська Звонарева, уже совершившая убийство, отказалась снова идти на мокруху. Одно дело — совершить лихое автородео, другое — стрелять в упор, да еще в вооруженного человека. Меня загнали в угол, и становилось непросто решиться на мое уничтожение. Сопротивление мое могло стоить жизни таким слизнякам, как вы. Тогда на сцену вышел мой давний сотоварищ Влад Смирнов. Вику, его и Сергея Барышева связывала давняя дружба. К тому же у вас был шанс шантажировать его, иначе он легко не поддался бы. Вы чувствовали, что рано или поздно я выйду на него. Честно говоря, друзей у меня не так уж и много. Интересно, сколько денег он потребовал за предательство? С легкой руки этого подонка я отправился в Вологду. Вы позвонили Заикину и сообщили о моем визите. Пусть лучше он решает, как быть со мной. Ведь я уже пошел по следу. Бояться вам было нечего. Кроме Семена, я бы не смог никого найти в этом городе. Если бы я даже захотел с кем-то встретиться, вы это проконтролировали. Влад Смирнов мастерски подсунул мне нужную фотографию и, выйдя по своим делам, оставил страницу альбома открытой на определенном месте. Сам Панкин знал, что в Вологде его никто не узнает. Семену было сообщено, что я пронюхал о его службе в Афгане. Если бы даже было не так, то эту информацию мне все равно подкинули бы. За мной следила сама Люся Звонарева. Она рассчиталась из банка в тот день, когда я покинул Кашлевск. В ее задачу входило корректировать мои действия, но убить меня вы не решились. Семен должен был выполнить всю грязную работу. Это вас вполне устраивало.

Заикин понял все сам. Он ненавидел и презирал вас за трусость, проклинал себя, что связался с такой мразью. Ему я понравился, и в то же время не хотелось еще раз исполнять роль палача. Он придумал беспроигрышный вариант, хорошо запутав меня своими баснями, выводя на арену действий давно умершего Женю Барышева. Семен словно издевался над вами. К тому же он хотел повязать вас по рукам и ногам. Смыться он всегда успел бы, опыт имелся. Через Люську Семен передал свой план. А мне всучил заведомо неисправный пистолет. Это должно было увеличить мое доверие к нему и оставить Семена Заикина вне подозрений. Он пытался изменить свой голос, когда мы беседовали по душам у него дома. Роль жены исполняла все та же Звонарева, ведь Семен был не женат. Это я знал заранее. Люся играла плохо. Такой шикарной девочке не удавалось скрыть свои манеры. Но меня это только порадовало. Догадка пришла сама собой — слово «шурави» он произносил уж слишком похоже на то, что я слышал на кладбище в ту ночь. Настоящий убийца сидел со мной рядом и пил самогон стаканами, не замечая, что я уже догадываюсь обо всем.

Когда я покинул гостеприимный дом Заикина, то на вокзале заметил слежку. Если Звонарева и была женой или сожительницей Семена, то какого хрена висеть у меня на хвосте? Подозрения усиливались. Мы ехали в одном поезде, и я просто вынужден был затеряться в Москве. Она же решила ехать в Кашлевск, зная, что рано или поздно я туда вернусь. Ну, найти Генку Соколова оказалось делом техники. Он подлил масла в огонь, рассказав о ваших подвигах в Афгане. Я уже знал, что в Кашлевске меня заждались. Придя в банк, я уже не сомневался, что не застану нужных мне людей. Дима действительно запаниковал, и две крутые девушки отправили его с деньгами в Сочи. Ах, как они обе любили тебя, красавец ты наш ненаглядный! Меня сроду никто так не берег.