Имитаторы. Иллюзия «Великой России»

В 1572 году опричнину отменяют. А. Фурсов оспаривает этот факт на том основании, что об отмене сообщали иностранные источники. Но о том же говорят факты — земли, переданные ранее опричникам, возвращают их владельцам. Кроме того, царь велел «подобрать жалобы» на преступления опричников (там же).

Об этом Фурсов не говорит ни слова. Так же как и о второй опричнине — 1575 — 1576-го годов. Понятно: такое «инструментальное» использование опричнины камня на камне не оставляет от тезиса Фурсова об ее «онтологичности». Какой же это извечный признак русской истории? Скорее, режим ЧС.

Между тем, со второй опричниной связан драматический казус русской истории — возведение на московский престол татарского царя Симеона Бекбулатовича.

Я всегда недоумевал — зачем понадобилась Грозному эта садистская инверсия? Первое побуждение очевидно: еще больше унизить и напугать русских. Давно ли они окончательно освободились от татарского ига? Всего-то чуть больше полувека назад — при деде Грозного Иване III. И вот — татарин на московском столе.

Но даже такой эксцентричный правитель как Иван не мог производить столь значимые перемены лишь из желания досадить подданным.

Историки разъяснили: царь, опасаясь заговоров, решил снова ввести опричнину.

Однако по закону он не имел на это права без санкции Боярской думы. А после казней первой опричнины было бесполезно даже обращаться к ней с такой просьбой. И Грозный проводит многоходовую комбинацию: отрекается от трона, передает власть Симеону и просит у него разрешения выкроить себе «удел» и «перебрать людишек».

Но — внимание! — в удел попадают не те земли, что были в первой опричнине. Скрынников комментирует: «Отбор земель в удел выразил недоверие царя к бывшим опричникам» (Скрынников Р. Г. Третий Рим…).

Вот мы и подошли к дилемме, встающей перед создателями всех «чрезвычаек». Опираясь на них в борьбе с оппозицией, властители оказываются в опасной зависимости от своего сомнительного окружения. Склонного, как выясняется, к измене не менее, если не более, простых подданных. Тогда для контроля над первой «опричниной» приходится создавать вторую и т. д. Так поступил Петр, продублировавший карательные функции гвардии созданием ведомства Генерального прокурора — «ока государева». Так поступил Ленин, в конце жизни призвавший установить рабочий контроль над ЦК и ЧК. Ту же линию проводил Сталин, искусно разжигавший соперничество между МВД и МГБ: арест министра МГБ В. Абакумова в 1951-м году и опала Берии в начале 1953-го.

Но смерти «красных вождей», последовавшие сразу после того, как они попытались проконтролировать контролеров, как и скоропалительная отмена второй опричнины за четыре века до этого, показывают: в эти игры нельзя играть до бесконечности.

В какой-то момент ситуация взрывается!

«Ибо гневом и властью не соберешь малых сих…» — это не только итог размышлений великого знатока московского периода русской государственности Дмитрия Балашова (Балашов Дмитрий. Собр. соч. в 6 тт. Т. 4, М., 1992). Это вывод, подсказанный самой русской историей. Все попытки круто изменить ее или, напротив, круто затормозить заканчивались крахом.

Об этом стоило бы помнить и нашим нынешним правителям. Они болезненно реагируют на любую оппозиционную активность. Ужесточают ранее принятые законы и в спешном порядке штампуют новые. Но, по справедливому замечанию депутата Госдумы от КПРФ Коломийцева, «если вы доведете людей до последней черты, то они никаких заявок… делать не будут. А возьмут вилы и вынесут и «наших», и ваших, и всяких других» («Коммерсантъ», 12.07.2010).

Роковая ошибка — все большее усложнение и «утяжеление» вертикали: «Иное устроение рухнет от собственной тяжести, — будто подсказывает Дм. Балашов из глубины истории, — и не дай Боже нам такой, подавляющей все живое, силы власти на нашей земле» (там же).

В этом убеждает изучение опричнины и других «чрезвычаек». Способствуя решению одних проблем — централизация государства при Грозном, модернизация при Петре и большевиках, они обостряли, а зачастую и создавали другие. Прежде всего раскалывали страну, что неизменно приводило к Смуте.

Особенно опасно предпринимать резкие действия в нынешней ситуации, когда тормоза отказали. «Грозные» декларации в сочетании с фактической утратой управляемости могут вызвать обратный эффект. Спровоцировать очередную Смуту.