Император двух Империй

– Наш государь скорбит вместе с вами о невинно убиенных в эти дни, ваше святейшество. Гримасы войны жестоки и ни в коей мере не могут радовать истинно верующего человека. Вместе с тем, уверен, вы разделяете мою радость о том, что святой град Константинополь, Второй Рим, окончательно освобожден от османского ига. Долгие века Царьград ждал освобождения, и вот этот день настал.

– Вне всяких сомнений, герцог. Это самый радостный день за все столетия, которые минули с того момента, когда полчища османов захватили город. Сегодня в церкви Марии Монгольской состоится благодарственный молебен в честь этого знаменательного события.

– Рад это слышать, ваше святейшество. Я буду счастлив посетить это богослужение.

Собеседники склонили головы во взаимном приветствии. Затем патриарх осторожно спросил:

– Вы человек весьма осведомленный, посему позволю себе уточнить некоторые моменты. В частности, известно ли вам о том, какую судьбу Константинополю приготовил Михаил Второй? Слухи ходят самые разные, и порой не знаешь, чему верить…

– Я вас понимаю, ваше святейшество. Могу вас заверить, что времена османского ига больше не вернутся на эту землю.

– Отрадно слышать. Но есть ли более определенные сведения о планах императора Всероссийского на сей счет? Следует ли нам ожидать включения Константинополя и территорий Проливов в состав Российской империи?

Герцог Лейхтенбергский сожалеюще улыбнулся.

– Думаю, ваше святейшество, что с моей стороны было бы непозволительно пытаться гадать о планах моего государя.

– Но вы же имперский комиссар, а значит, лицо весьма и весьма осведомленное. Говорят, что имперские комиссары имеют право действовать непосредственно от имени Михаила Второго и отвечают за свои решения и деяния исключительно перед ним.

– Да, ваше святейшество, это действительно так. Касаемо вашего вопроса, насколько я могу предполагать, государь не планирует включать Константинополь и Проливы в состав Российской империи. Михаил Второй считает восстановление именно Восточной Римской империи делом священным и важнейшим. Скажу даже, что он считает это своей исторической миссией.

Патриарх Герман V сверкнул глазами.

– Это воистину светлая новость, герцог! Восстановление великой Греческой империи будет важнейшим событием в жизни всего православного мира!

Князь Романовский с легкой иронией посмотрел на Вселенского патриарха.

– Боюсь, ваше святейшество не совсем верно истолковали мои слова. Мой государь отнюдь не собирается вмешиваться в суверенные дела своего эллинского царственного собрата Константина Первого. Отнюдь.

– Но вы же сказали, что император Всероссийский собирается восстановить Восточную Римскую империю? Как прикажете понимать ваши слова?

Имперский комиссар улыбнулся:

– Буквально, ваше святейшество. Мой государь в самом деле не планирует включать Константинополь в состав России и действительно собирается восстановить Восточную Римскую империю. Но собирается взойти на престол Второго Рима сам. В качестве императора Ромеи Михаила Десятого.

– Но…

Повисло напряженное молчание. Александр Георгиевич спокойно отпил воду из стакана и заметил:

– На все воля Господа нашего. Именно Он создал этот мир, и именно Он призывает на трон государей. Наш долг покориться воле Его и возвести на престол помазанника Божьего. Однако и руки того, кто осуществляет обряд, должны быть чисты, а душа открыта, дабы не было сомнений в святости обряда коронации, не так ли?

Патриарх прищурился:

– Вы на что намекаете?

– Боже упаси, ваше святейшество, я ни на что не намекаю. Меня прислал государь император Михаил Второй, затем чтобы я убедился, что доносы ваших недругов и завистников не имеют под собой оснований. Согласитесь, будет нехорошо, если подтвердится, что вы, ваше святейшество, действительно подписали обращение ко всем греческим митрополитам с предписанием каждое воскресенье во время обедни молиться за победу османского оружия над православной Россией. Да и в войне с Болгарией якобы имела место такая же история. А это, знаете ли, усиливает позиции ваших противников, прямо обвиняющих вас в сотрудничестве с врагом веры нашей и измене делу православия.

– Чушь!

– Ведь этого же не было, ваше святейшество?

– Сказано: кесарю кесарево, а богу богово! Церковь признает божественную природу власти и должна призывать своих верных чад к послушанию.

– Даже если это власть османов, преследующих и истребляющих добрых христиан?

– На все воля Господа, и пути Его неисповедимы.

Герцог кивнул.

– Истинно так, ваше святейшество. Но, как говорят в России, на Бога надейся, а сам не плошай. Или, как говорят мусульмане, на Аллаха надейся, но верблюда привязывай, верно? Впрочем, османы ушли отсюда навсегда, и теперь вся надежда на милость его императорского величества Михаила Второго.

Отщипнув ягоду от кисти винограда, Романовский закинул ее в рот и спохватился:

– Кстати, я вам не говорил, что в Константинополь вскоре должна прибыть высочайшая следственная комиссия?

Патриарх насторожился.

– Нет.