Император двух Империй

Прокофьев-Северский огляделся. Вроде ребята из его звена все на месте, атакуют каждый свою цель, и, судя по огню и дымам впереди, поразить объект повезло не только их экипажу.

– Командир! Смотри!

Прапорщик Горемыкин указал куда-то в сторону водной поверхности, и лейтенант Прокофьев-Северский разглядел тонущий аэроплан со Звездой Богородицы.

– Похоже, истребитель сбили! А вон пилот в воде!

– Горемыкин, готовься! Сейчас будем приводняться и подбирать! К себе забирай! Так что ужмись там!

Гидроплан пошел на снижение, готовясь коснуться воды своими поплавками.

Командир звена напряженно вглядывался в поверхность моря перед собой, пытаясь разглядеть возможные препятствия, коих тут могло быть предостаточно. А даже небольшой плавающий обломок мог стать причиной катастрофы. И была лишь призрачная надежда на то, что удастся заметить и рвануть штурвал, поднимая машину вверх. Но на скорости было трудно что-то разглядеть. К тому же водная поверхность то и дело вспухала фонтанчиками от попадания пуль.

– Карета подана! Влезай, браток!

Горемыкин ухватил пилота за шиворот и ремень и, напрягая силы, помог тому взобраться в гнездо стрелка на носу аэроплана.

Прокофьев-Северский начал разгон, моля Бога, чтобы им удалось оторваться в воздух. Лишний груз впереди смещал центр тяжести и затруднял взлет, а свистящие вокруг пули не всегда пролетали мимо, не задев аэроплан, что не могло прибавить ему мощности и аэродинамики. Точнее уж, сильно наоборот.

Но наконец-то поплавки оторвались, и машина начала медленно подниматься в небо. К их командирскому аэроплану присоединились другие крылатые машины, и вот строй звена выровнялся и взял курс на «Орлицу».

Горемыкин покосился на втиснувшегося рядом спасенного пилота и полюбопытствовал:

– Как звать-то тебя, орел небесный? Меня вот Иваном кличут.

Пилот хмыкнул и отрекомендовался:

– Разрешите представиться – княгиня Шаховская Евгения Михайловна. Благодарю за спасение!

Прапорщик ахнул.

– Итить! Баба!

Та иронично смерила Горемыкина взглядом и пообещала:

– Сейчас кто-то от радости за борт вылетит.

Прокофьев-Северский хохотнул.

– А жизнь-то налаживается!

И повел свое звено к уже видимой аэроматке. Лишь летело над морем слышимое сквозь гул моторов разухабистое хоровое пение:

Из-за острова на стрежень,На простор речной волны

Выплывают расписныеОстрогрудые челны.На переднем Стенька Разин,Обнявшись, сидит с княжной…

Рига. Рижский укрепрайон.

Штаб операции «Квартет».

14 (27) августа 1917 года

– Итак?

– Государь! Отпущенные четверть часа истекли. С борта линкора «Принц-регент Луитпольд» получен сигнал о том, что экипаж затопит корабль, заняв места в шлюпках и открыв кингстоны.

– Проследите, чтобы всех подобрали.

– Да, государь!

– И предупредите их еще раз, если они попытаются повредить корабль взрывом, то мы немедленно открываем огонь на поражение из всего имеющегося арсенала, а вылавливать из воды никого не станем.

– Слушаюсь, ваше величество!

– Что второй линкор?

– Со вторым пока непонятно, государь.

Удивленно смотрю на Канина.

– То есть? Объяснитесь, адмирал!

– Дело все в том, ваше величество, что сначала на линкоре «Гроссер Курфюрст» подняли гюйс «Умираю, но не сдаюсь». Потом там произошла какая-то суета, и гюйс сняли.

Я нахмурился:

– И что это значит, по-вашему?

Канин сделал неопределенный жест.

– Пока трудно сказать что-то определенное, государь. Посты наблюдения показывают, что нездоровая суета на борту продолжается и имеются признаки того, что на борту идет перестрелка.

– Гм… Знаете что, а начинайте-ка обстрел. Но пока больше демонстративно. Прикажите приложить тяжелым снарядом недалеко от линкора, затем еще, но уже ближе, а потом еще парочку, но так, чтобы было понятно, что следующий чемодан прилетит им в голову. Пусть решают быстрее, а мы их простимулируем.

– Слушаюсь, государь!

– Что в районе Двинска?

Генерал Балуев встал и доложил обстановку.

– Ваше императорское величество! Артподготовка на намеченном участке ведется в полном соответствии с планом и графиком. Судя по данным разведки, германцы отошли на вторую линию, оставив лишь укрепленные заслоны. В тылу явно идет перегруппировка сил. Утром можем начинать.

– Ваши слова да Богу в уши, генерал. Авиация готова?

– Так точно, государь!

– Типографии?

– Ждут текст и литографии.

– Что Псков?

– Ваше императорское величество! Пожар на складе боеприпасов Северного фронта продолжается. Потушить пока не представляется возможным. Снаряды и осколки разлетаются по всей округе в радиусе двух-трех верст от места очага. Штаб фронта пришлось временно эвакуировать в Изборск.

– Эвакуация населения?

– Делаем все возможное. Организованно вывозятся люди, выгоняется скот. Задействованы все силы и ресурсы. Однако смею заметить, что угроза большого взрыва сохраняется. Ее величество повелели отодвинуть лагеря спасения еще на три версты дальше, а это также занимает наши силы и ресурсы.

Я хмуро смотрел на генерала.