Император Мэйдзи и его Япония

Еще одна усмешка истории заключалась в том, что группу японских студентов, прибывших в Петербург в 1866 году, в начале их долгого морского путешествия сопровождал военный корабль с тем же самым названием – «Варяг». Так получилось, что это нормандское имя оказалось навсегда вписанным в историю японско-российских отношений.

Перспектива. Японцы подняли «Варяг», он плавал в составе японского флота 11 лет. После этого его продали России, он ушел ремонтироваться в Англию. Тут случилась революция, корабль востребован не был. Его разрезали на металлолом в 1926 году.

Война была официально объявлена только на следующий день после нападения, газеты сообщили об этом уже 11 февраля. 11 февраля – государственный праздник, день восхождения Дзимму на трон. Японская империя готовилась преподнести подарок своим подданным именно к этому дню, а именины жены Старка были здесь ни при чем.

В указе Мэйдзи об объявлении войны говорилось: Россия собирается аннексировать Маньчжурию, хотя она и обещала вывести свои войска оттуда; она представляет собой угрозу для Кореи и для всего Дальнего Востока. В этом заявлении было много справедливого, но это не отменяет того факта, что именно Япония напала на Россию. Стремясь обелить себя в глазах мирового сообщества, японское правительство стало считать, что война началась в день объявления о разрыве дипломатических отношений. И тогда получалось, что атаку на Порт-Артур нельзя считать «вероломной». Но она могла считаться вероломной только с точки зрения европейских принципов проведения дуэлей с их джентльменскими правилами. Самурайский же кодекс чести не осуждал нападения из-за угла. При воспитании юных самураев в Сацума использовался такой тест. Враг убил твоего отца, после долгих поисков ты наконец настиг его в открытом море. Но твоя лодка начинает тонуть, убийца протягивает тебе руку. Что делать? Правильный ответ: принять помощь, поблагодарить, а потом нанести ему смертельный удар[300]. Многочисленные нападения «благородных» самураев на безоружных иностранцев («длинноносых и рыжеволосых варваров») говорят о том же. Бусидо – это правила поведения «для своих», на противника-варвара они не распространяются. Официальный Токио, прекрасно усвоивший западную фразеологию, так и утверждал: Япония ведет войну «за цивилизацию, свободу и мировую торговлю».

Справедливости ради надо отметить, что формальные правила начала войны (ее заблаговременное объявление и уведомление нейтральных стран) были приняты только в 1907 году, на Второй мирной конференции в Гааге. Они не соблюдались никогда.

Уже 12 февраля российский посланник барон Розен покинул Японию. Императрица Харуко отправила его супруге богатые подарки и передала свои искренние сожаления по поводу ее отъезда. В этот же день Мэйдзи запретил своим подданным носить российские ордена и попросил иностранных дипломатов воздержаться от их ношения во время нахождения при его дворе[301].

Уже во второй раз за десятилетие Япония напала первой. Хотя Япония разорвала дипломатические отношения с Россией еще три дня назад, мало кто предполагал, что Япония «дерзнет» напасть на европейскую сверхдержаву. Несмотря на предупреждения специалистов о возраставшей мощи Японии, слишком многие из окружения Николая II жили совершенно фантастическими представлениями о том, как устроен современный мир. Мнения трезвомыслящих политиков и военных экспертов, полагавших, что, ввиду слабости России на Дальнем Востоке, следует пойти Японии на решительные уступки, были проигнорированы. Донесения военных агентов о том, что Япония стремительно и качественно готовится к войне, не были услышаны. И это при том, что даже популярные российские издания открыто говорили: Япония за кратчайший срок сумела добиться невероятных успехов: «И вот они в тридцать лет совершили в своей стране переворот, в сравнении с которым наши шумные европейские революции представляются топтанием на одном месте»[302].

Имперскость и некомпетентность одержали политическую победу внутри российской правящей элиты. Однако эта победа не могла принести победу военную, хотя, отправляясь на фронт, солдаты пели:

Мы японца переколем,Царю славу воздадим.

Мы не будем тем довольны,А и турка победим.

А. Игнатьев передает разговор двух русских генералов: «Узнав в Яхт-клубе от престарелого генерал-адъютанта князя Белосельско-Белозерского об объявлении войны, Николаев спросил: „Да где же находится Япония?“ Когда же Белосельский объяснил, что она расположена на островах, то Николаев, улыбнувшись в свои густые седые усы, ответил: „Что ты, что ты, батюшка! Разве может быть империя на островах!“»[303]