Император Николай II. Трагедия непонятого Cамодержца

Однако таких людей в России начала XX века было исключительно мало. По свидетельству генерала А.А. Мосолова: «Оскудение в России в эту эпоху государственно мыслящими и работоспособными людьми было прямо катастрофическим. Я помню раз, после одного из посещений императора Вильгельма, Государь рассказал, что Вильгельм ему рекомендовал при назначении всякого лица на высшую должность одновременно вписывать в секретный список лицо, могущее его заменить. При этом Государь выразился так: “Хорошо ему говорить об этом. Когда я, после больших потуг, нахожу лицо, более или менее подходящее на высокий пост, то уже второго никак не найду”»[18]. Это была еще проблема Императора Александра I, который намечая те или иные реформы, не раз повторял: «Некем брать». На рубеже XIX–XX столетий это «неким брать» многократно усилилось. Причем дело было в первую очередь не в талантах тех или иных сановников, а в их духовной чуждости того, что делал Царь и в чем заключалось само бытие Самодержавной православной России. Тем не менее Николай II находил и выдвигал на высшие государственные должности наиболее способных людей: Д.С. Сипягин, Н.П. Боголепов, В.К. фон Плеве, П.А. Столыпин, В.Н. Коковцов – все это были выдвиженцы Императора Николая II. Сейчас их бы назвали его «командой». Эта «команда» вполне могла вывести Россию в ранг сверхдержавы уже к 1910 г., если бы против нее общество и революционеры не вели бы беспощадную войну. Большая часть из членов этой «команды» Николая II была убита революционным террором. Каждый раз, ставя Государя в тяжелейшие политические условия, из которых ему приходилось с большим трудом выпутываться, общество обвиняло его в «неправильности» и «неспособности» разрешить создаваемые этим же обществом проблемы. Оно с безумным упорством всеми силами стремилось убрать с исторической сцены вековую элиту, заменив ее проходимцами и авантюристами. Государь иногда назначал слабых, малокомпетентных или даже оппозиционных министров, как это было с князем П.Д. Святополк-Мирским в 1904 г., графом С.Ю. Витте в 1906 г. и князем Н.Д. Голицыным в 1916 г. Но эти назначения производились Царем как вынужденная мера, как меньшее из зол, как политический маневр в ходе навязанной ему обществом войны. Примечательно, что помощи в этой войне Государю получать было практически неоткуда. Даже правые консервативные силы в основном занимались брюзжанием и мантрами о неминуемой катастрофе. Характерно, что лидеры так называемого черносотенного движения, больше всех заверявшие всех в своей верности Самодержавию, после 1917 г. предали Самодержца. Так, правый философ В.В. Розанов, которого считают «столпом» русского консерватизма в 1909 г., писал в дневнике о Государе: «Он есть мелкая, мстительная и низкая душонка, человек очень жестокий, хотя производящий самое чарующее впечатление на всех, кто с ним имел дело. Подобного лицемерного и лживого государя не было в России со времени Александра I-го. Он совершенно не имеет ума государственного и в делах государственных есть как бы пустое место»

[19]. Бывший председатель Союза русского народа А.И. Дубровин на допросе в ЧК определил Николая II как человека «бесхарактерного, безвольного», которого он терпел только как наказание и восставать против которого он не мог исключительно «с религиозной точки зрения». Правый консерватор и монархист М.О. Меньшиков после свержения Государя писал: «Жаль несчастного Царя – он пал жертвой двойной бездарности – и собственной, и своего народа

. <…> Не мы, монархисты, изменники ему, а он нам… Тот, кто с таким малодушием отказался от власти, конечно, недостоин ее»[20]. В.М. Пуришкевич, который принимал участие в убийстве Г.Е. Распутина якобы для спасения Монарха, после революции не стесняясь поливал грязью всю Царскую Семью: «Как мог я покушаться на восстановление монархического строя, если у меня нет даже того лица, которое должно бы, по-моему, быть монархом. Назовите это лицо. Николай II? Больной Царевич Алексей? Женщина, которую я ненавижу больше всех людей в мире? [Имеется в виду Императрица Александра Феодоровна.

– Авт.]. Весь трагизм моего положения, как идеолога-монархиста, в том и состоит, что я не вижу лица, которое поведет Россию к тихой пристани»[21]. Поэтому можно понять Государя, когда он в 1908 г. на вопрос В.Н. Коковцова: «Ваше Величество, хотите, по-видимому, опираться на крайне правых?»

– ответил: «Нет, я отлично знаю крайне правых»[22]. В 1914 г., когда Император Николай II поставил вопрос о роспуске Думы, как несоответствующей интересам России, и превращении ее в законосовещательный орган, Государя не поддержали все министры, кроме Н.А. Маклакова[23]. Даже правый И.Г. Щегловитов, по собственному свидетельству, сказал Государю, что считал бы себя изменником в случае поддержки этой меры[24].