Императорский Рим. Книги 1-12

Колонну перевели на быстрый шаг – эта скорость едва позволяла обозу поспевать за когортами. Было очень важно не растянуться. Корбулон отдал приказ, чтобы любое захромавшее животное или сломавшуюся повозку бросали вместе с поклажей. По расчетам Веспасиана выходило, что таким ходом они достигнут реки через три часа, выгадав еще три часа дневного света на переправу. Исход качался на весах, особенно если предводитель фракийцев вышлет свою конницу вперед пехоты, связав колонну боем.

Спустя час подножье гор осталось позади, римляне шли через богатые пастбища равнины, выходящей к реке. Позади, прекрасно различимое на открытом пространстве, виднелось пылевое облако над приближающимся отрядом фракийцев. Плодородная долина была усеяна фермами и деревушками – разведение лошадей и овец являлись основой хозяйства этой относительно богатой части страны.

Скорость решала все, и Корбулон взял направление прямо на реку, не утруждаясь обходить крупные поселения. Вместо этого он в качестве меры предосторожности направил туда галльские турмы, полагаясь на интуитивную догадку о верности целетов.

Возвращаясь к своему месту во главе первой когорты, Веспасиан ощущал напряжение, овладевшее людьми. Ему хотелось проехать вдоль центурий и подбодрить легионеров, но, не чувствуя присущей многим офицерам своего ранга аристократической самоуверенности, он счел, что эта задача ему не по плечу. Не совершив еще ничего, способного завоевать доверие и уважение подчиненных, Веспасиан понимал, что те смотрят на него как на зеленого юнца, который моложе многих из них. Ему пришла в голову мысль о нелепости системы, которая ставит не имеющего военного опыта паренька во главе четырехсот восьмидесяти воинов просто потому, что того угораздило родиться в обеспеченной семье. Но так было заведено в Риме с самого начала, именно таким образом сенат сохранял свои позиции в обществе, и размеры империи красноречиво свидетельствовали о том, что эта система работает. Веспасиан решил предоставить моральный дух солдат тем людям, на которых он и держится – центурионам. Успокаивала мысль, что прямо позади него шагает Фауст. Молодой человек слышал реплики ветерана, которыми тот подбадривал легионеров, побуждал держать строй, устраивал выволочки лентяям. Веспасиан понимал, что когда дело дойдет до боя, не важно, на этой стороне реки или дальше на север, именно от людей вроде Фауста будет зависеть жизнь или смерть когорт.

Раздавшиеся среди солдат крики заставили Веспасиана посмотреть направо.

– Тихо в строю! – рявкнул Фауст. – Держать голову прямо, думайте о том, как не отдавить пятки впереди идущему!

По равнине, милях примерно в двух, летела во весь опор группа всадников, приближаясь к отряду.

– Похоже, у нас неприятности, – пробормотал Магн. – Добрые вести так быстро не мчатся.

Снова пропел корну, зычный глас которого перекрыл шум марширующей колонны.

– Опять «Старшим офицерам явиться к командующему», – сказал кулачный боец. – Будем надеяться, что вонючий хорек не потерял голову.

– Может, он и вонючий хорек, – сказал Веспасиан, выводя коня из строя, – но пока принимал верные решения.

– Остается еще пройти пять миль до реки и переправиться через нее – куча времени, чтобы перемазаться в дерьме.

Во главе колонны юноша поравнялся с Корбулоном и Маврицием. Галл и Квинт Цепий, префект арьергардной галльской кавалерии, должны были скоро прибыть.

– Думаю, известия о приближении фракийцев, – поморщившись, заявил Корбулон. – Наши разведчики должны были уже их разглядеть.

Командиры ехали молча, наблюдая за приближением маленького отряда кавалеристов. Веспасиан насчитал шесть человек и две лошади без всадников. Холодок пробежал у него по спине и заворочался где-то глубоко внутри – люди уже начали гибнуть. Он постарался укрепить свою стойкость в ожидании дня, который, как знал, будет самым суровым испытанием из всех, что судьба посылала ему до этих пор. Более суровым, чем схватка с беглыми рабами или спасение Ценис. На этот раз он будет выступать в роли обороняющегося, инициатива принадлежит фракийцам.

Разведчики поравнялись с колонной и с впечатляющим мастерством развернули уставших коней, переведя их на рысь рядом с группой офицеров.

– Командир! – начальник конных, крепко сбитый мужчина лет тридцати пяти, с загорелым дочерна лицом, отсалютовал Корбулону. – Алкей, фессалийская вспомогательная кавалерия.

– Да-да. Выкладывай! – Римлянину не терпелось добраться до сути.

– Полчаса назад, милях в десяти к востоку, мы заметили основные силы фракийцев. По большей части пехота, около трех тысяч человек. Идут быстро и целенаправленно. Останавливаются, чтобы жечь все, что попадается на пути. Мы напоролись на их кавалерийский патруль, но прорвались, потеряв двоих наших, один из которых был ранен и взят в плен. Да облегчат боги его страдания.

– Воистину. – Корбулон не хуже других представлял, что ожидает несчастного. – Говоришь, конницы с ними немного?

– Да, командир, только дозорные отряды.