Империя страха

Около мусоропровода четко очертился контур человеческой фигуры в маске; пули, выпущенные из «пээма», отбросили незнакомца к мусорозаборнику, и он медленно сполз на пол, уронив никелированный ствол с продолговатым цилиндром глушителя.

Антон проворно вскочил на ноги и бросился к неподвижному киллеру. Но тот уже не нуждался ни в чьих услугах.

Черный вязаный свитер зиял тремя рваными ранами, расположившимися строго по вертикали с правой стороны груди; из них медленно сочилась пульсирующая кровь вместе с остатками уходящей жизни.

Пальцы майора вцепились в шлем-маску и сорвали ее с гбловы покойника… Лямзин едва удержался, чтобы не вскрикнуть от неожиданности — перед ним был недавно застреленный пассажир черной «Волги».

— Наваждение какое-то, — искренне изумился Антон, — так не бывает…

Однако сверхъестественность происходящего улетучилась, как табачный дымок в растворенное окно. Только сейчас комитетчик заметил, что губы «двойника» расплылись то ли в улыбке, то ли в злобном оскале и вместо переднего резца матовым блеском сверкнула золотая коронка.

У пассажира «Волги» такой запоминающейся приметы не было — в этом Антон был уверен на все сто, — значит, они были братьями-близнецами, которые появились на свет почти одновременно и так же дружно покинули этот бренный, суетливый мир.

Еще раз оглянувшись по сторонам, майор удивился про себя, что на звуки выстрелов никто из жильцов дома не отреагировал (хотя чему, собственно, удивляться — время такое); он вернулся к дверям собственной квартиры, прихватив пистолет мертвого киллера.

Маша с кем-то оживленно беседовала по телефону, собираясь положить трубку, но увидела вошедшего Антона и произнесла в микрофон:

— …хотя подождите секундочку, как раз пришел. Тебя. — Она протянула майору радиотелефон и вяло поинтересовалась: — Что там за шум в подъезде?

— Мальчишки баловались, — отозвался Лямзин и в следующую секунду уже переключился на звонившего: — Слушаю, кто говорит?

— Здорово, Антон, — раздался в динамике веселый голос, — это Паша Аникеев тебя беспокоит. Вот что значит не созваниваться почти целый месяц, — притворно расстроился он, — ты, значит, уже успел и семьей обзавестись.

Майор замялся, не зная, что сказать: с одной стороны, он был рад этому звонку, потому что считал Аникеева настоящим другом, хотя все, что их связывало, осталось в далеком школьном прошлом; с другой же стороны, Антон, именно из-за последних событий, не был готов вести светские беседы на отвлеченные темы.

Не считая нужным изображать деланное радушие, Лямзин честно признался товарищу:

— Слушай, Павел, у меня сейчас возникли кое-какие проблемы, поэтому давай сразу о деле, или ты решил просто так поболтать?

Паша без лишних слов понял приятеля и не обиделся на некоторую резкость его тона:

— Ты как всегда прав — у меня к тебе дело. Не мог бы ты подъехать ко мне на полчасика? Срочно требуется твоя помощь.

— Кто бы мне помог, — недовольно пробурчал майор, но тут же взял себя в руки. — Ну давай, что там у тебя?

Павел замялся, не решаясь доверить чужой секрет телефонной линии:

— Да ты понимаешь, мне бы не хотелось…

— Хорошо, я постараюсь к тебе подскочить, но боюсь, что это будет не скоро.

Аникеев продолжат настаивать:

— Нет, вопрос действительно срочный, и от него зависит жизнь или смерть моего близкого друга. — Интонации в его голосе приобрели стальные нотки. — Я никогда тебя так сильно ни о чем не просил — можешь считать, что я стою перед тобой на коленях…

— Ну хорошо, — нетерпеливо выпалил комитетчик, — минут через сорок буду.

— Да от тебя ехать не больше пятнадцати минут, — запротестовал приятель, — возьми такси, а я оплачу.

Лямзин окончательно сдался и устало протянул:

— Сделаю, как ты того хочешь, но предупреждаю, что больше получаса уделить не смогу.

— Лады, — обрадовался Павел и дал отбой. Антон выключил радиотелефон и положил трубку на аппарат, раздумывая, что там случилось у Паши.

Маша все это время неотрывно следила за его разговором, стараясь вникнуть в смысл по отрывочным фразам. Наконец она спросила:

— У тебя что, действительно возникли проблемы?

Майор попытался изобразить на лице беззаботное выражение, но ему это не удалось, и он честно признался:

— Да, действительно. Именно поэтому я хотел попросить тебя на несколько дней куда-нибудь уехать. Возьми больничный или напиши заявление на отпуск за свой счет.

Она отрицательно качнула головой и непреклонно произнесла:

— Я останусь с тобой.

— Здесь нельзя оставаться, — не сдержавшись, закричал Антон, — это небезопасно.

— Я останусь с тобой, — продолжала настаивать Маша, глядя в глаза Лямзину.

Во второй раз за последние несколько минут ему пришлось уступить, и он вымученно согласился:

— Ну хорошо, тогда собирайся, поедем в гости.

Маша скрылась за дверью спальни и через пару минут вышла оттуда, одетая в синие джинсы и темно-зеленый свитер. Накинув на плечи долгополый плащ, она улыбнулась:

— Я готова.

— Тогда пошли, — кивнул Антон, открывая дверь.

* * *