In the Deep

– Аска, это неприемлемо. Туманность Шрайка полыхала прямо за дредноутом, я видела вспышки новых пусков его ракетных батарей, но прямо из бездны навстречу мне шел человек. Простой силуэт – без подробностей. /"Это ее голос»,/ – отупело подумала я. /"Сбой синхронизации»,/ – подумала я. /"Я убью его"/, – подумала я. Силуэт одним рывком обрел плоть, вгоняясь в меня. Черные глаза, разодранный в крике рот – и я только и смогла, что закричать в ответ. *** Корабль трясло. Ложемент подо мной содрогался, но я могла только смотреть на уезжающий вверх пульт синхронизации. Я справилась: фрегат взлетел под обстрелом и вышел в космос. Я облажалась: мое безумие проникло в синхронизацию. Ручное управление? Поздно. Я поднялась. На центральном экране гасла строка, которой там быть не могло: «ATF-mode: deactivated». Нет. Черт, нет! Сигнал с обзорных локаторов вышел на все экраны, и я увидела поле боя со стороны. Подо мной кипела планета, у которой больше не было литосферы, – это дредноут успел. А вокруг кувыркались, весело сталкиваясь друг с другом и с моими щитами, потрясающе нереальные обломки крупного корабля, который в этом районе был только один. «Сегоки» с выключенными двигателями плыл среди этой каши. Радары будто бы взорвались, и всю рубку закрасило огнями: из изнанки вываливались фрегаты без опознавательных меток. Единое направление векторов выхода, слаженное построение – сквозь мглу в моей бедной голове бился какой-то тревожный сигнал, и я все же догадалась приблизить визуализацию. Пару секунд я рассматривала трехмерную модель сцинтианского «Ас'Саля», а потом активировала стелс-режим – на большее «Сегоки» пока не способен. Потом я села на пол и вжалась спиной в консоли управления. /"Мне конец"/. Изнанка, сука, ты догнала меня – ну почему именно сейчас? Почему тебе понадобились мои мозги сейчас, когда я только-только захотела чего-то для себя? Не для дяди, не ради и не во имя, а – для себя?

Да, я убила дредноут, я все смогла, все, как и раньше, все сама, но силуэт на фоне туманности, но голос там, где я должна быть один на один с космосом, чужой голос! Дверь рубки прыжком рванула в сторону, пропуская всю честную ораву, и пришлось спешно ущипнуть себя за ухо, потому что мне в глаз уже направили фонарик, прямо перед лицом что-то беззвучно говорили губы Майи, и вообще, кто убрал звук? Верните его, ну что вам стоит, а? Я чувствовала укол куда-то в предплечье, я поворачивала голову – медленно, как в воде, как в чертовом геле. Ибуки что-то говорит в сторону, Нагиса трется в углу – ничего не понимающий, настороженный, Синдзи протягивает руку к моему лицу, и что на его собственном лице

– не понять. Вата в ушах и во рту, гель вокруг – я по макушку увязла в химии, которой здесь быть не может. Рей? Все лица разошлись в стороны, когда передо мной остался только алый взгляд, только тихий шепот прямо в мозгах. /"Соберись"/. Что? Аянами протянула руки, и прежде чем я что-то поняла, ледяные пальцы коснулись моих ушей. Когда темнота в глазах начала рассеиваться, я поняла, что стою посреди рубки, опираясь на ложемент, меня поддерживают за плечо, а в горле саднит от вопля, а ушей я почти не чувствую.

– Аска, кто я? Быстро, быстро, отвечай!

– Ты тупая икающая сука, руки убери! Хватка на плече исчезла, и тот же голос сказал куда-то в сторону:

– В сознании.

– В-выйдите все. А, капитан. Да, пожалуй, всех лучше вон, потому что это с тобой я теперь как-то связана. Я наконец выпрямилась и нащупала уши: те были на месте, но очень холодные и словно бы слегка опухшие. Mein Gott, обморожение, это же надо. Синдзи смотрел на обзорные экраны, где медленно перестраивалась сцинтианская эскадра – хорошая ударная группа, мощная и растерянная, потому что ее лидер сейчас по частям крутился вокруг «Сегоки».

– Как ты это сделала?

– Я не знаю. Синдзи обернулся, а я только и смогла, что облокотиться на консоли. Да, капитан, все так. Нравится ответ? Нет? Принимай меня на свою сторону. Не знаю как, но делаю. Мозгов нет, но я самое лучшее оружие. Знаешь, я тебя понимаю теперь и ни капли не жалею, что пошла в поход за пятью годами памяти. А еще – извини. Я подхватила корабль, который как раз перед этим удачно показал тебе очередную красивую фигу. Ты же понимаешь, обормот, что я никогда не скажу тебе этого вслух? Все ты понимаешь, Синдзи.

– Что д-дальше?

– Выходим из стелса и прыгаем.

– Н-на прицеле у эскадры?

– Варианты? Он пожал плечами и пошел к двери. Обойдя ложемент с другой стороны.

– Стоять. Куда? Синдзи замер, но смотреть в мою сторону не стал. Наверное, если бы я впрямь ставила цель отомстить ему за «Нигоки», это была бы кульминация: красивая, напряженная, с добиванием каблуком по глотке.

– Т-ты лучший пилот, действуй. Ну, вот и все. Вот мы и нашли предел космическому терпению, да, обормот? Теперь надо просто дождаться, пока он выйдет прочь, и с этого мгновения главная здесь буду я. Не главный боевик, не главный торговец и стратег. Просто – главная. Вместо папы приходит мама. /"Мама…"/ Я сцепила зубы. /"Черт, мама"/.