Иная реальность

К несчастью, Вирта у плиты шуровать не умеет, а то славно бы покормился, ничего в воскресенье Дашка придет и обеспечит полноценным горячим питанием. А пока можно за здравие употребить, закусь не есть еда в сухомятку.

На балконе без давешнего полярного сияния было пусто, мрачно и беспросветно, словно на планету туго натянули плотный атмосферный колпак, отделив ее космической темнотой от ближних и дальних звездных систем. Редко светящиеся окна пятиэтажек и темные провалы дворов тоже не вызывали эйфории. Пиво казалось не пивом, а невразумительной бурдой, даже курить расхотелось.

— Во, приплыли. Для полного счастья ипохондрика мне сейчас не хватает мировой и вселенской скорби, — Кирилл громко, коротко и зло выругался, швырнул недокуренную сигарету вниз с пятого этажа и пошел к Вирте читать новости.

Теперь Вирта листала ему странички новостей и загружала картинки, четко определяя по движению зрачков, что и как его интересует в конкретный момент. Иногда она сама предлагала Кириллу заглянуть на тот или иной сайт, где он может найти любопытные подробности и детали.

— Спасибо, Вирта.

— Не стоит благодарности, Кирилл.

— А чем ты, вообще, занималась здесь без меня?

— Тебя дожидалась. Но если серьезно, то тем же, что и раньше, исследовала и анализировала, читала все то, что ты прочел или мог бы прочесть. Ты, кстати, все сделал, что я просила?

— Ты что сомневалась? Так вот, слушай, терминал электросвязи переменного тока сейчас подключим, а со спутниковыми тарелками придется подождать до завтра. Пока же можешь пользоваться как модемом спутниковым телефоном.

— Ну, тогда заживем…

— Слушай, Вирта, ты не против, если я заведу собаку? Ты ее не обидишь?

— Домашнее животное? Как можно!

— Не домашнее, а служебное и сторожевое…

Кирилл откинулся в кресле и задумался. Васька-охломон все ж таки прав, хорошая собачка очень даже пригодится. Особенно, если ее выдрессировать по-человечески. Завтра следует позвонить Федьке, может, у него в питомнике сейчас найдется, что-нибудь подходящее, сучка или какой кобелек года на полтора, но не старше двух. Выгуливать скотинку, безусловно, придется ему, но Вирта голосом Кирилла за ней присмотрит и не допустит безобразий, пока хозяин в редакции. Голос хозяина для собаки всегда останется таковым, даже если хозяина нет дома.

Собаку сейчас Кирилл не держал, вследствие и по причине того, что домашнее животное есть источник пыли, лишнего шума и перегрызенных проводов. Но давным-давно у него была сучка боксера, дожившая до преклонных лет. И сам Кирилл считал, что в кобелях и суках он разбирается не хуже, чем в компах. Даже в детстве он был убежден, что юному кинологу не годится по-ханжески называть самку девочкой, а самца — мальчиком, только сука и кобель и никак иначе.

Федор Хатежин был старше Кирилла на двенадцать лет, стаж собачника у него был намного больше, поэтому насчет полового развития и сексуального опыта своих питомцев он тоже не мог заблуждаться. К тому же Хатежин собственноручно сам всегда руководил вязкой своих призовых кобелей и сук, не доверяя такое ответственное дело ни поглупевшим от любовного томления представителям семейства псовых, ни своим помощникам-инструкторам. В собачей жизни дипломированный зоолог Федор Хатежин знал толк, поскольку был генеральным директором и владельцем собачьего питомника вкупе с частной школой служебного собаководства. Он, конечно, готовил также животных для поиска взрывчатых веществ, наркотиков, собак, разыскивающих людей под развалинами рухнувших зданий и ласковых собачек-поводырей из отбракованного поголовья, хотя специализировался на сторожевой и караульной службе. Каждый из хатежинских питомцев с усиленной умелой дрессурой активно-оборонительной реакцией четко справлялся с двумя, а то и тремя субъектами, вооруженными холодным и огнестрельным оружием. Если, разумеется, такие глупые субъекты откровенно, но опрометчиво, заявят о преступных намерениях посягнуть на личную неприкосновенность хозяина или его движимую и недвижимую собственность.

Не менее строго, чем к селекции поголовья, гендиректор Федор Хатежин подходил к отбору клиентов. Сначала он дрессировал собаку и ее будущего владельца по отдельности, а потом обоих вместе. Неподдающихся дрессировке он безжалостно отбраковывал, чтобы они не представляли опасности для общества и лично для самих себя. Невзирая на столь суровый подход кинолог Хатежин не испытывал недостатка в клиентах — очень многим хотелось стать владельцами смертоносного оружия в умелых руках. Причем, за неосторожное обращение или применение такого оружия виновному грозила не статья уголовного кодекса, но административный штраф, нечувствительный для кошелька большинства владельцев дорогостоящих боевых кобелей и сук Федора Хатежина. Собачку им, ясное дело, было жалко, если ее приходилось усыплять по требованию суда или прокуратуры, но с другой стороны, в питомнике в любой момент можно приобрести новый великолепный экземпляр лучшего друга человека.