Читаем Индийская жена исследования, эссе полностью

Очевидны, с одной стороны, противоположность характеристик эпических жен и женщин в конце мирового цикла (согласно воззрениям эпоса, именно моральная деградация человечества приводит его и весь мир к гибели) и, с другой стороны, разительное сходство "апокалиптических" женских образов с "варварскими". Эсхатологические построения Древности это всегда антитеза по отношению к жизнеутверждающей эстетике нормального, упорядоченного бытия. Не составляет исключения и древнеиндийская эпическая эсхатология, принадлежащая к типологически более позднему, "дидактическому" слою эпоса. Вырисовывается основополагающая и восходящая к глубокой древности оппозиция, на которой строится социальный аспект древнеиндийской эсхатологии, а именно "свой/чужой мир". На эту оппозицию "нанизываются" весьма ранние представления об этике власти, в том числе и в женском ее проявлении, свидетельствующие о длительном процессе этнокультурного противостояния Мадхьядеши и периферийных для нее этнических областей — Северо-Запада и Востока.

А.М. Самозванцев

ИНДИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА В ЛИТЕРАТУРЕ ДХАРМАШАСТР

сновой жизненного благополучия индуиста традиционно признается брак и семья. Не случайно древние сборники домашних обрядов, грихъя-сутры, начинают свое изложение с описания свадьбы: свадебная церемония означала вступление ученика, завершившего свое духовное ученичество, в ашраму (стадию жизни) домохозяина, которая считалась ашрамой главной, порой — единственной, поскольку она обеспечива

ет воспроизводство потомства и весь жизненный цикл. Свадьба давала начало всем домашним жертвоприношениям (грихъя), которые совершались на огне, зажигавшемся во время свадебного обряда. Соответственно как жертвоприношение рассматривался и сам брак Вместе с тем вступление в брак было первым социально значимым действием, которое человек совершал, достигнув совершеннолетия, и которое поэтому предваряло все остальные его юридические акты.

Кшетра и кшетрин

Со временем, когда сложилась теория трех долгов, святость и социальная значимость брака еще более возросли, так как, согласно индуистским представлениям, производство домохозяином потомства освобождало его от долга предкам При этом отец ожидал рождения мальчика, поскольку считалось, что мужчина возрождается в своем сыне, который, исполнив обряды, связанные с похоронами отца, поддержит цепь семейных жертвоприношений и обеспечит беспрепятственный переход покойного в мир иной. Традиция неодобрительно относилась к рождению девочек, так как, вступив в брак-священнодействие (дхармический брак), они не продолжали род отца, а переходили в род мужа. Поэтому, если женщина рожала одних только девочек, это могло служить поводом для развода.

Из сказанного выше видна та роль, которая отводилась женщине в традиционном индуистском обществе, а именно кшетры (поля), по отношению к которому супруг выступал кшетрином — владельцем поля, предназначавшегося для производства потомства. Дхармашастра "Яджнавалкья-смрити" провозглашает. "Поскольку миры, бесконечность и небо обретаются благодаря сыну, внуку и правнуку, постольку женщин надо почитать и хорошо охранять".

Обычно девушку выдавал замуж отец, к которому приходили друзья жениха, делая формальное предложение о браке. В других случаях к нему обращался сам жених. Однако в период средневековья этот обычай перестал практиковаться, и с отцом невесты начал договариваться от имени сына будущий свекор. В отсутствие отца невесты ее могли выдавать замуж дед, брат, дядя по матери и мать.

И в современной Индии заключению брака предшествуют переговоры родителей жениха и невесты. Вступающие в брак в Индии обычно принадлежат к одной и той же касте и варне. Прежде правила, регламентировавшие брачную церемонию, отличались большей строгостью, и жених с невестой не могли быть сапиндами ~ родственниками, делавшими поминальное жертвоприношение пищей (пиндой) общему предку. Это означало, что у них не должно было быть общего предка в седьмом колене со стороны отца и в пятом — со стороны матери по восходящей и нисходящей линии. Особенно строго соблюдалось это правило в Северной Индии, однако в Декане известны случаи заключения кросс-кузенных браков между лицами, принадлежавшими к высшим слоям общества, а в Гуджарате и до настоящего времени встречаются брачные союзы между родственниками в четвертом колене.

В глубокой древности, когда система варн еще не сложилась и тем более не сформировались касты, межварновые браки имели в Индии значительное распространение. Обычно они принимали форму гиперга-мии (когда мужчина был выше женщины по варне). Однако в новое и новейшее время наблюдается тенденция к ужесточению запрета смешанных браков, и при заключении брачных союзов ныне принимаются во внимание не только варна и каста жениха и невесты, но даже и та местность, в которой они проживают.

Как выбрать невесту

Перейти на страницу:

Похожие книги

Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа
Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа

Повседневная жизнь Соловецкого архипелага, или просто Острова, как называют Соловки живущие на нем, удивительным образом вбирает в себя самые разные эпохи в истории России. А потому и книга, предлагаемая вниманию читателя, столь же естественно соединяет в себе рассказы о бытовании самых разных людей: наших современников и подвижников благочестия XV-XVI столетий, стрельцов воеводы Мещеринова, расправлявшихся с участниками знаменитого Соловецкого сидения второй половины XVII века, и юнг Великой Отечественной войны, узников Соловецкого Лагеря Особого Назначения и чекистов из окружения Максима Горького, посетившего Соловки в 1929 году. На острове в Белом море время словно остановилось, и, оказавшись здесь, мы в полной мере можем почувствовать это, убедиться в том, что повседневность на Соловках - вовсе не суетная обыденность и бытовая рутина, но нечто большее - то, о чем на материке не задумываешься. Здесь каждый становится частью истории и частью того пространства, которое древние саамы называли saivo, что в переводе означает "Остров мертвых".

Максим Александрович Гуреев

Документальная литература
Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица
Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица

Биография самой жестокой надзирательницы Аушвиц-Биркенау – Марии Мандель, основанная на более чем двадцати годах исследований, а также десятках уникальных воспоминаний выживших узников концлагерей.К моменту своей казни в 1948 году Мария Мандель достигла самого высокого ранга, какого только могла достичь женщина в Третьем рейхе. Как главная надзирательница женских лагерей Аушвиц-Биркенау, она несла личную ответственность за пытки, страдания и массовые убийства десятков тысяч человек.В Аушвице Мария, прозванная «госпожой жизни и смерти», основала известный женский оркестр и «усыновила» нескольких детей, попавших в лагерь – чтобы позже отправить их в газовые камеры, когда они ей надоели. На каждой лагерной перекличке она часами мучила заключенных, пока те не падали замертво, а также избивала плетью за малейшую провинность. Выжившие узницы даже спустя 70 лет не оправились от ее пыток – а участницы женского оркестра знают, что обязаны ей жизнью.В течение двух десятилетий историк Сьюзен Эйшейд воссоздавала биографию Марии Мандель, исследуя архивы, беседуя с выжившими узницами женских лагерей, ее родными и близкими. Результатом стала уникальная и жуткая книга о том, как легко обычный человек, наделенный безграничной властью, превращается в садиста и монстра.«Увлекательная и беспощадная, книга Сьюзен Эйшейд основана на ценных источниках и уникальных исследованиях сложной судьбы печально известной нацистской преступницы. Важное дополнение к растущему числу работ о женщинах-преступницах в Третьем рейхе». – Люси Эдлингтон, автор книги «Портнихи Аушвица. Правдивая история женщин, которые шили, чтобы выжить»«Основываясь на рассказах выживших, Эйшейд подробно описывает в своем исследовании жестокую действительность лагерей и бесчеловечность их охранников. Книга исследовательницы – это яркое и горькое свидетельство ужасов Холокоста». – Kirkus Review

Сьюзен Эйшейд

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика
Во что мы верим, но не можем доказать. Интеллектуалы XXI века о современной науке
Во что мы верим, но не можем доказать. Интеллектуалы XXI века о современной науке

Более ста ведущих интеллектуалов мира делятся своими не проверенными пока еще гипотезами, которые в скором будущем могут стать для нас очевидной истиной. В коротких эссе, посвященных самым разным темам — сознание, эволюция, внеземные формы жизни, будущее человечества, судьба вселенной, — авторы предлагают неожиданные, страстные, иногда эксцентричные и всегда заставляющие задуматься идеи, связанные с их научными дисциплинами. Многие из этих всемирно известных имен знакомы и российскому читателю: Дэниел Деннет, Стивен Пинкер, Ричард Докинз, Джаред Даймонд, Фримен Дайсон, Мартин Рис, Джон Хорган, Михай Чиксентмихайи, Гари Маркус.

Джон Брокман

Документальная литература / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука