Инферно

— Ну и, естественно, — вступила в разговор Ника, удивленно посмотрев на жмущегося к ней Яра, — не духи гор и лесов губили путников. Может здесь в старину какой-нибудь сатанинский культ обосновался, может ведьмы местные на шабаши собирались… Религий практикующих человеческие жертвоприношения превеликое множество.

— А причём здесь аномалия?

— Нельзя считать предков дураками, — сказала Ракитина — старшая. — Во многом они были умнее нас в плане общения с природой и умением жить по её законам. Возможно, именно аномалия послужила причиной возникновения религиозного центра именно здесь. Не все же пропадали. Многие волю и разум теряли, как сказано в легенде, а потом умирали в муках. Может излучение, может вирус мутирующий…

— Не думаю, что вы привезли бы дочь к излучениям и мутирующим вирусам, — уверенно сказал Корис. — Я считаю…

«Ну да, может я специально тебе её привезла!» — подумала Людмила Викторовна сердито, но промолчала.

— Да ладно спорить-то! — возмущенно перебил Кориса Яр. — На самом интересном месте встреваешь… А почему пускать не хотят? Что за тайна?

— В легенде сказано, что человек, искупавшийся в водопаде на рассвете, когда солнце едва встало над землёй и лежит меж двух вершин, как в колыбели, сможет начать жизнь заново, понять смысл бытия и излечиться от всех болезней.

— И пытались? — иронично поинтересовался Корис.

— Пытались, — словно не заметив иронии вопроса, спокойно пояснила Ракитина. — Но чтобы встретить здесь рассвет, надо провести ночь у водопада… Что было со смельчаками я уже говорила.

Яр недовольно глянул на Кориса, и вновь повернулся к Ракитиной.

— Так это про взрослых, — разочаровано протянул он. — А что будет, если кто-нибудь из… Ну, скажем, Ника нырнёт?

— А что сразу Ника?! — возмутилась девушка. — Вот про себя и спрашивай.

— Если невинный ребёнок окажется в условленный час под струями водопада, то он сможет смотреть на мир по иному. Ему станет доступен язык зверей и птиц, древние знания предков, — закончила рассказ Людмила Викторовна.

— Так то невинный… — сказал Яр, хитро посмотрев на младшую Ракитину.

— Дурак! — прошипела в ответ та, имитируя улыбку.

— Ну всё, — сказал твёрдо Лукин, — хватит россказней на ночь. Айда умываться и по палаткам. А то будете ночь зубами стучать со страха, всех духов гор и лесов распугаете. Да и покой вам доктор прописал.

— Ника, ты в мою, а не в медицинскую, — поспешно сказала Ракитина, и сама смутилась так откровенно вырвавшейся наружу тревоге за дочь.

И Корис и Ника без труда поняли истинную причину её поспешности.

— Хорошо, мамочка, — как можно ласковей промурлыкала Ника.

Взяв из своих вещей полотенца и всё необходимое, они пошли к недалёкой речушке.

— Дети, далеко не отходите! — озабоченно крикнула им вслед Ракитина.

— Хорошо, мамочка…

Как только лагерь скрылся за деревьями, Корис подхватил Нику на руки и понёс к реке, осторожно ступая по мшистой подстилке. Ника сама, первой поцеловала его, но тут же отстранилась и уткнулась носом в воротник комбинезона. Корис потянулся было к её губам, но девушка мягким движением закрыла ему рот ладошкой.

— Не надо…

— Что так? — спросил Корис, подумав «Уж не обидел ли чем?».

— Нет ничего, — как можно мягче произнесла Ника. — просто до этого дня меня ещё никто никогда не целовал… Так не целовал. Дай хоть дух перевести, привыкнуть что ли…

Едва Корис успел осторожно опустить свою драгоценную ношу на нагретый за солнечный день камень, из кустов, как медведь из малинника, вывалился Яр. Остановился, и, переводя дыхание, смахнул с лица прилипшую паутину.

Он не хотел признаться, что ему было жутковато одному в тёмном лесу, поэтому принял подобающую, на его взгляд, для такого случая позу и сказал, подбоченясь:

— Нет, это форменная наглость. Смылись, а ты их по буеракам ищи-свищи… И чем это вы тут занимаетесь, интересно знать, в такой опасной близости друг от друга?

Корис промолчал, а Ника, втихаря показав Яру язык, сердито буркнула:

— В любви объясняемся.

— Ах ну да, конечно, в люб… — продолжал ораторствовать Яр, но вдруг запнулся и, на какое-то мгновение приняв слова девушки за правду, переспросил растерянно. — Что?

Ника и Корис весело рассмеялись, увидев его реакцию. Яр довольно быстро справился с неожиданностью и язвительно произнёс:

— Я-асненько. А я всё думаю, отчего это у Кориса такая зверская взлохмаченная физиономия? Судя по всему, он только что отбил прекрасную принцессу у дюжины духов, превратившихся в бешеных медведей.

Насмешливо глянув на приятелей, он сказал с видом полной непричастности:

— Слабая девичья душа, естественно, растаяла при виде такого мужества. Счастливая спасённая с благодарностью приняла предложенные руку и сердце.

— Трепач! — сделав «страшные» глаза, рявкнул Корис, совершенно, впрочем, беззлобно.

— Ну и ты дерзай, — заметила Ника, поддавшись шутливому тону Яра. — Может и на твою долю косолапых хватит.

— Вот ещё, — парировал Яр, — я что, горный козёл за просто так по камням скакать? А руку и сердце кому предлагать? Тебе что ли?