Инкубья дочь

– Просто он очень хороший человек, – Лиска вступилась за Булли-Кутту. – Тут какая-то ошибка. Он мне невероятно помог и ничего плохого людям не сделал!

– Сделал – не сделал, начальник разберется, кто хороший человек, а кто плохой. Начальнику виднее. Вот и жди, что наш главный решит. На него теперь вся твоя надежда.

Слово «начальник» своей важностью произвело неизгладимое впечатление. Стало боязно за Булли-Кутту. А вдруг и впрямь попадет к этому начальнику? И что тогда? Чтобы не мучиться догадками, Лиска начала уточнять:

– А, что же, ваш главный всех, кого стража из города приводит, лично допрашивает?

– Нет, не всех. Делать ему, думаешь, больше нечего? А вот твоего друга, как увидел, так сразу и забрал к себе.

– Вы уверены? – Лискин голос дрогнул, стало совсем страшно.

– Конечно, уверен. Я раджистанца арестованного видел, когда пришел со своим сменщиком меняться. Он вот тут, – Лурий махнул рукой на решетку, – со всяким отребьем сидел. А потом начальник стражи с обхода вернулся. За решетку глянул, да так и обомлел. А как в себя пришел – тут же на нас раскричался, ногами затопал, отребье все по домам распустил, а жениха твоего к себе в кабинет увел.

– Зачем?

– Да пес его знает.

У Лиски от волнения подкосились ноги. Она ошарашено плюхнулась на скамейку и застыла, глядя в одну точку.

Когда дама в отчаянии, внутри даже самого неромантичного мужчины порой просыпается рыцарь. Именно поэтому, отметив, что девушка шокирована и находится на грани истерики, Закусай, как истинный джентльмен, первым приблизился к ней и принялся лизать лицо, желая привести в чувства.

– Ты чего, дочка? – испугался Луций. Он хоть и любил поворчать, но сердце имел доброе. – Плохо тебе стало? На, попей чайку.

Под нос сунулась горячая, исходящая паром чашка. Аромат чая и терпкий дух псины отрезвили Лиску. Она встряхнулась, обвела взглядом помещение и мысленно пообещала себе: «Я удачливая, значит, все будет хорошо», а вслух сказала:

– Спасибо, – и отхлебнула из кружки добрый глоток пахнущего лимонной мятой напитка.

Дверь раскрылась, в помещение вошли какие-то люди.

Лиска еще не успела их рассмотреть, а Лурий и Закусай уже вытянулись по стойке смирно. Гости были явно не рядовые.

Прибывшие оказались раджистанцами. Об этом говорили их нездешние костюмы: яркие широкие штаны, цветастые рубахи, кушаки, халаты поверх всей остальной одежды. Южный народ: кожа у них загорелая, волос темный, а зубы белее, чем сахар, и улыбка оттого проскакивает ярко, будто молния на грозовом небе.

Следом за раджистанцами ввалились несколько стражников. Они шумно сопели, перешептывались и благоговейно смотрели на чужаков. Высокий русоволосый стражник – явно главный среди прибывших блюстителей закона – что-то тихо говорили самому важному из иностранцев. Тот внимательно выслушал, милостиво кивнул, и вся делегация направилась по лестнице на верхний этаж.

– Кто это такие? – полюбопытствовала Лиска у Лурия.

– Послы. Видишь, какие расфуфыренные! Все в шелках, на пальцах кольца золотые. А рожи какие благородные, холеные, ты видела?

– Зачем они пришли? – не разделила восторга Лиска.

– Не знаю. Они мне, как видишь, не докладывались. По делу, видать…

Через четверть часа это самое дело выяснилось.

На лестнице раздались шум, споры, громкая иноземная речь. Потом по ней быстрым шагом спустился Булли-Кутта.

Рядом с ним, быстро перебирая ногами под полами длинного халата, семенил тот самый важный посол. Он что-то просил у оборотня по-раджистански. За ними, переваливаясь, как медведь, брел начальник стражи и требовал басом:

– Уважаемые господа, в королевстве Гвинет прошу вас говорить по-гвинетски. Таковы правила, при всем уважении…

Посол пропустил просьбу мимо ушей, а Булли-Кутта уважил начальника и строго повторил:

– Я никуда с вами не поеду. У меня дела в Гвинете, и пока я их не закончу, намерен оставаться здесь!

– Ваше высочество, мы искали вас несколько лет, а вы противитесь. Ваш отец сильно переживает. Царевичу не пристало бегать по лесам от своих верных слуг.

– У меня здесь дела. Неотложные, – сердился Булли-Кутта, и голос его все больше напоминал песий рык.

– А я обязан доставить вас в Раджистан. Я обещал вашему отцу, – не унимался посол, сдаваться он, похоже, не собирался.

Оборотень раскрыл было рот, снова готовясь возражать, а, может, уже и угрожать послу, но тут увидел Лиску. Девушка смотрела на него во все глаза, испуганная и восхищенная.

– А ты что тут делаешь?

Булли-Кутта моментально забыл про соотечественика, приблизился к девушке и присел перед ней, желая заглянуть в лицо. Лиска окончательно разнервничалась, низко опустила голову и завесилась волосами, будто они могли оградить ее от всего мира, а, главное, от пытливого мужского взгляда.

– Вас ждет, господин мой, – пояснил Лурий, предусмотрительно отодвигаясь подальше от оборотня. – Она, как вас наверх увели, так с тех пор и ждет. Переживает.

– Ясно. Давно, значит, ждешь?

– Угу.

– Ты дело свое сделать успела? Ныряльщика насчет Змейки предупредила? – строго поинтересовался Булли-Кутта.

– Да. Он, как услышал, так сразу в Ланью Тишь и поскакал. Я коня ему отдала.