Инквизиция: царство страха

Прокурором инквизиции в Мексике был человек с подходящим именем. 18 апреля 1589 г. доктор Лобо Герреро («доктор Воин-Волк») издал приказ об аресте Луиса-младшего. Губернатора Нового Леона Луиса де Карвахала-и-ла-Куэва, дядю Луиса, уже с вызовом арестовали и бросили в тюрьму инквизиции.

То, что в этих арестах оказалось немало политики, было типично для инквизиции. Губернатор Луис сделался врагом вице-короля Мексики дона Луиса Суареса де Мендосы. Обнаружив, что Карвахал был по крови конверсо, Мендоса почувствовал: это обстоятельство даст возможность поймать противника в западню[696]. В то же время арест фигуры такой значимости подчеркнет: никто не может оказаться выше инквизиции, как продемонстрировало дело Карранцы в Испании.

Доказательства, собранные против семьи, восходили к Рождеству 1587 г., когда Изабелла, сестра Луиса-младшего, беседовала с неким Фелипе Нуньешом из Лиссабона и ясно высказалась: в христианской вере нет ничего хорошего. Когда Нуньеш рассердился, Изабелла сказала ему, что ее отец сказал однажды: «Некоторые чиновники могли бы преследовать нас в этом мире… И эти чиновники — инквизиторы»[697]. Затем она рассмеялась и заявила, что лишь проверяла силу его веры.

Нуньеша не удалось убедить. 7 марта 1589 г. он выдал ее. Арест состоялся 13 марта. Теперь были подготовлены доказательства против всей семьи. Инквизиторы Бонилья и Санктос-Гарсиа готовились нанести удар.

Однако сначала следовало выследить Луиса-младшего. Он работал вместе со своим братом Бальтазаром в качестве странствующего торговца, бродя по разрушенным холмам колонии, продавая обувь, ткани, изюм и джем. Они решили накопить вместе денег, которых хватило бы для возвращения в Европу, чтобы жить с евреями в Италии, но сперва, до отправления в морское путешествие, отдать все долги[698]

. Вероятно, у них был потрясающий вид, когда они шли по ослиным тропам на пересеченной местности со множеством безлюдных горных цепей с зазубренными вершинами.

Братья были очень похожи друг на друга: Бальтазар, носивший широкополую защищающую от солнца черную шляпу, был бледен, его подбородок украшала светлая борода и Луис-младший — в такой же обуви и одежде, как брат. Лицо его было удлиненным, бородка лишь начинала отрастать.

В тот апрельский день Луис-младший возвращался в Мехико с шахт своего зятя Хорхе Альмейды, располагавшихся в Таско. Узнав, что арестовали их дядю-губернатора, они вместе с Бальтазаром спрятались в надежном месте в городе Мехико.

Братья размышляли над своим будущим. Жизнь в колонии не сулила ничего хорошего. Они решили попытаться бежать на Кубу, где не имелось инквизиторского представительства.

Братья переоделись до неузнаваемости и смогли добраться до самого побережья около города Веракрус. Но тут угрызения совести взяли верх над инстинктами. Они решили, что один должен вернуться, так как их мать Франсиска осталась в Мехико совершенно одна на милость инквизиторов.[699]

В понедельник 8 мая Луис-младший вернулся в Мехико. Колониальная столица расположилась у подножья дымящегося вулкана Попокатепетль, постоянно угрожающего самому существованию города. Прибыв в дом Франсиски, Луис-младший пообедал с матерью и сестрами. На следующий вечер появились секретарь мексиканской инквизиции Ариас Вальдес и главный бейлиф Педро де Вильегас. Они постучали в дверь дома Карвахала. Ворвавшись туда, они обыскали все и нашли Луиса, который прятался в небольшой кухне. Его связали, изъяв из карманов все серебряные монеты, чтобы оплатить его питание за то время, пока арестованного будут содержать в тюрьме[700]

.

Как обычно, суд инквизиции зашел в тупик. Прокурор вызвал Луиса-младшего и предъявил ему обвинения. Он отверг их все. Но 7 августа Луис попросил аудиенции и упал на колени, ударяя себя кулаками в грудь и выкрикивая: «Я согрешил, помилуйте, помилуйте! Помилуйте грешника!»

Ему приказали подняться на ноги. Затем он сообщил инквизиторам, что Господь внушил ему, что он должен покаяться, что ему приходилось бороться с дьяволом, который постоянно пытался отговорить его, не разрешая рассказать всю правду. Сейчас, когда его совесть спасена, он добровольно раскаивается в том, что вся его семья исповедовала иудаизм[701].

Разумеется, это было именно то, что хотели услышать инквизиторы. Самообвинений оказалось вполне достаточно, чтобы уничтожить губернатора Луиса Карвахала, нового врага вице-короля. Хотя оставался вопрос, был ли губернатор истовым католиком, как ясно заявили Изабелла и Луис-младший в своих показаниях. Зато стало ясно, что он знал о ересях в своей семье и не заявил об этом инквизиции. Это уже само по себе было преступлением, так как каждый был обязан сообщать подобные сведения. Имея такие доказательства, инквизиторы могли получить нужного человека.