Иной мир. Часть 3

Короткая очередь, выстрелов на пять, и двухсекундная передышка. Затем снова, но уже в другую точку. И так раз за разом.

Где-то двести выстрелов сделали, прежде чем успокоились. Меня пронесло, а вот берсерка нет. Попали же, суки! Одна из пуль ударила в щит и с визгом ушла в небо, отскочив от него. Может, и не только Харрору досталось. Щит, хорошо, что крепок, уберёг. Позже выяснится — досталось ещё кое-кому. Летально, к сожалению.

Не успокоились, а мы надеялись. Гранатами остров забросали, но толку от этого не было. Далеко не метнёшь, а близко — бессмысленно. Но бандиты плевали на это и перекидали в кусты штук двадцать оборонительных гранат. Уже после этого успокоились и начали готовиться к штурму полуострова. И всё ещё гадать, каким волшебным образом мы порубили их товарищей в капусту так быстро. Версию, что с нами могут быть медведи, они даже не рассматривали. А зря. Умение быстро и правильно рассуждать сильно продлевает жизнь.

Всего бандитов осталось тридцать семь, и это немало. Нас меньше, но у нас позиционное преимущество и тяжёлая пехота в лице берсерков. Надо не забыть пообщаться с ними по поводу копий. Уверен, что хорошее копьё Харрор сможет метнуть метров на двести. Может, даже точность броска феноменальную покажет. Не знаю я, что роль копьеметателей в бою обычно на себя берут простые медведи. Берсерки дальнего боя стыдятся.

Попёрли, что называется, всей толпой. Кусты затрещали так, будто по ним слон гуляет. Решили сразу весь перешеек в захват взять, а уже с него ворваться на поляну и присоединиться к товарищам-трупам, потому что их ожидает горячая встреча.

Бодров ужом прополз между кустов и оказался рядом со мной. Пробормотал:

— Идут, гады. Я решил сменить позицию, потому что там, где залёг до этого, слишком хорошо виден буду после первого выстрела. А у тебя тут куча, за которую можно… — он замолк и округлил глаза. Пара секунд, и тихо засмеялся: — Вот, значит, как берсерки маскируются. Привет, Харрор!

Тихое, но басовитое рычание стало ответом. Я сказал:

— Готовимся, Сань. Начнут обстреливать — прячемся за берсерком.

Саня кивнул и бесшумно снял пулемёт с предохранителя.

Главаря мы не увидели или не поняли, кто именно главарь. Может, он и не пошёл на штурм. А может, был среди первых, что легли от наших выстрелов.

Крик Бодрова утонул в рокоте его пулемёта. Злой «Печенег» выплюнул длинную очередь, которая скосила четверых бандитов, как смазанная росой коса июльскую траву. Остальные тут же упали — кто-то живой, а кто-то сражённый выстрелами моих товарищей. Мне довелось убить лишь одного. Наша атака, которую безусловно можно считать удачной, сократила численность врага с тридцати семи до двадцати одного. И продолжает сокращать.

Помощь берсерков не потребовалась, потому что подключилась оставшаяся часть нашего отряда. Человеческая часть. И без того прижатые огнём к земле бандиты мгновенно поняли, что дело совсем плохо, и решили сделать то, что посчитали самым правильным, — отступить. Пятнадцать — столько их было, когда побежали назад. Стрелять в спину убегающего врага, хоть и чести в этом нет, одно удовольствие. Секунды, и бежать стало некому. Я сумел высмотреть в удирающих белого паренька и подстрелил так, чтобы не убить сразу. Чуть выше копчика пулю положил, аккурат в позвоночник. Рухнул он, да и остался лежать. Надеюсь, что не добьют свои.

Недавно считавшая себя сильными свора бандитов была почти уничтожена, но, как и боялся, не все шли штурмовать остров. Главаря не было среди штурмующих. Он остался в транспорте и решил не искушать судьбу, когда понял, что запахло жареным. Просто запустил КамАЗ и свалил на нём в степь. Остальную технику бросил. Хорошо, что не сжёг. Хотя вряд ли бы в одиночку успел это сделать.

Убедившись, что опасности нет, я отыскал подстреленного паренька. Русским он оказался, что одновременно огорчило и обрадовало. По мату, которым облил меня, понял. Стрелять раненый не стал, хотя мог. Догадался, что если схватится за оружие, то умрёт раньше, чем палец коснётся спускового крючка.

* * *

Допрашивать решили втроём: я, Андрюха и Саня. Остальные пошли разбираться с трофеями, которыми стал транспорт врага и всё, что в нём хранится.

— Он помрёт скоро, Андрюх, — сказал я, рассматривая побледневшего врага. Материться уже прекратил и вот-вот потеряет сознание.

— Не помрёт! — в допросе решил поучаствовать полковник Стрелков, прихвативший с собой медика Клещина Андрея. Последний быстро осмотрел пленника, сделал ему укол и сообщил, что у нас пара минут на допрос. По их истечению бандит будет мёртв. Пуля, угодившая в позвоночник, зацепила ещё что-то важное. Артерию, наверное.

Ошибся медик-федерал. Антон Степнюк, так его когда-то звали, но теперь только по прозвищу Сучок, прожил целых пять минут, потому что живуч. Благодаря Сане, умеющему развязывать самые крепко завязанные языки, Сучок рассказал всё, что знает.