Инстинкт Бабы-Яги

Наконец Николетта успокоилась и назвала улицу. Я глянул на часы, туда успею, а вот добраться до дома и переодеться – нет. Значит, предстоит выдержать еще один скандал от матушки. Впрочем, скорей всего, она не станет заводиться при посторонних.

Сняв шубку, Николетта окинула меня взглядом и прошипела:

– Отвратительно, пиджак…

Но тут к нам с фальшивыми улыбками на лицах приблизились господа Меркуловы, и маменька мигом стала сладко-любезной.

– Ваняша, познакомься, Маргарита Иммануиловна, моя новая подруга.

Я поцеловал костлявую ручку. Да, мамаша выглядит ничего. Очевидно, в молодости была красавицей. Во всяком случае, глаза, большие, карие, очень хороши, да и черты лица говорят о том, что Маргарита Иммануиловна дама тонкая, аристократическая. Вот только фигура подгуляла, мадам Меркулова, начиная от шеи, напоминала сухую тараньку. Вероятно, она переборщила с диетой, даме надо срочно начать есть жирное, сладкое, мучное…

Супруг ее похож на колобка, видно, обожает пиво.

– Сергей Прокофьевич, – протянул мне руку папенька.

Я пожал потную, липкую ладонь. Да, красавцем его не назовешь в отличие от жены, в лице господина Меркулова не было ничего интеллигентного. Простецкая рязанская физиономия с носом-картошкой, маленькими голубыми глазками и скошенным подбородком. Обозрев родителей, я глянул на дочь.

Ну почему природа столь безжалостна? Отчего дети наследуют худшие качества своих предков? Девушка ведь могла получить фигуру отца, которая в женском варианте, скорей всего, выглядела бы соблазнительно, и лицо матери-красавицы. Но нет, передо мной стояла молодая сухая таранька с рязанской мордашкой. Даже элегантное платье и эксклюзивные украшения не спасали положения. Девица была страшней смертного греха.

Глава 17

– Ну, Ваняша, – подтолкнула меня маменька, – что же ты застыл? Знакомься, Альбина.

Девица глупо захихикала, обнажив идеально ровные, слишком белые зубы. Я приложился еще к одной костлявой ручонке, пахнущей незнакомыми сладкими духами. Скорей всего, у нее коронки. Наверное, как Миранда, нацепила на себя лифчик с какими-то хитрыми приспособлениями, иначе как можно объяснить наличие бюста у девицы, похожей на решетку?

Очевидно, Николетта поняла, какое впечатление произвела на меня очередная кандидатка, потому что железным тоном велела:

– Ваня!!! Отведи нас в буфет, до начала представления полно времени, выпьем по бокалу шампанского!

– Я бы лучше пивком побаловался, – опрометчиво заявил Сергей Прокофьевич.

Красивые губы Маргариты Иммануиловны превратились в нитку, но она сдержалась и сказала:

– Ах, шампанское! Чудесно!

Альбина потупилась и промолчала. Я решил продемонстрировать хорошее воспитание:

– Прошу вас сюда, присаживайтесь. Шампанское? Пирожные? Вы, Альбина, какие любите? Эклеры или корзиночки?

Девушка захихикала:

– Ах, что вы! Они такие калорийные! Нужно беречь фигуру, а алкоголь я не употребляю! Принесите минеральной воды без газа.

Я отправился исполнять заказ. Так, она дура, жеманница и ханжа. Ладно, отмучаюсь пару часов – и домой, в свою спальню, где на тумбочке ждет любимая книга, а на кровати сладко спит Филимон. Если задуматься, этот кролик лучший спутник жизни, а главное, он всегда молчит.

Устроившись в зрительном зале, я развернул программку и вздрогнул. Островский. «Гроза». Ну и ну, неужели нельзя было найти более современную пьесу?! Ладно, хорошо хоть во время действия можно не разговаривать. Но Альбина была иного мнения. Она беспрестанно дергала меня за плечо и изрекала глупости:

– Ах, Ваня, посмотрите, какие шикарные декорации!..

– О, смотрите, на ней платье моего любимого цвета.

– Ба, да она завела себе любовника!..

Последняя фраза относилась к Катерине, и я тяжело вздохнул: ну каким образом Альбина ухитрилась закончить школу, не прочитав каноническую фразу «Луч света в темном царстве»? Мы «Грозу» проходили в течение года, и пьеса опостылела всем до зубовного скрежета.

В антракте пришлось, взяв девушку под острый локоток, ходить по фойе, выслушивая ее дурацкие замечания об одежде, обуви и прическах присутствующих. Николетта отлучилась в туалет, Сергей Прокофьевич испарился в неизвестном направлении, а Маргарита Иммануиловна села на банкетке и следила за мной и дочерью напряженным, нехорошим взглядом, губы ее вновь сжались в нитку.

Второе действие, к счастью, оказалось короче. И вот наконец подкрался счастливый момент.

Актриса, изображавшая Катерину, сорвала с головы платок и с воплем: «Прощайте!» – ринулась по лестнице на верх декорации, изображавшей крутой берег Волги. Режиссер решил добиться наибольшей достоверности, и лицедейке предстояло прыгнуть вниз с довольно большой высоты. Скорей всего, с той стороны «обрыва» навалены подушки и маты.