Инстинкт гнева

- Это не имеет отношения к делу, господин Туманов. И вообще - дело закрыто. Вы нашли того, кто мне был нужен, правда, опоздали, но, заметьте, получили гонорар целиком и полностью. Чего вам еще нужно? Правды? Поверьте, правда банальна и заключается в том, что все события трех последних суток - цепь роковых случайностей. Никакого злого умысла и зловещей подоплеки в них нет.

- Это слова, - Туманов нахмурился. - Но есть еще факты, и они свидетельствуют далеко не в вашу пользу.

- Какие факты? О чем вы, мистер Холмс? - Островский искренне рассмеялся. - Вы пытаетесь построить замок из песка!

- Да? А что вы скажете об этом? - Виктор вынул из кармана пакет с платком.

- Что это? - Всеволод Семенович прекратил смеяться, но глаза все еще улыбались. Снисходительно, как у взрослого, играющего с ребенком в «сыщиков-разбойников».

- Это платок со следами крови. Им вытирала нож уцелевшая в стычке с ночным призраком женщина. Эксперты установили, что человек был ранен в живот, и произошло это ровно трое суток назад.

- Ну и что? Где вы нашли этот платок?

- На том самом месте, где вы… или похожий на вас человек был подобран белым фургоном.

Островский посерьезнел и на некоторое время задумался.

- Меня ранил мужчина, господин сыщик, - наконец уверенно заявил он. - Но даже если я ошибся… сейчас носят такую одежду, не разберешь… что это меняет?

- Да в сущности ничего. - Туманов внутренне торжествовал: клиент поплыл! - Разве что ставит историю с головы на ноги.

- Постойте…

- Нет, это вы постойте, господин Островский! Мне остается лишь подтвердить, что кровь на платке ваша - а сделать это легко! - и вы пойдете обвиняемым по очень серьезному уголовному делу.

- Вы сошли с ума? - Островский снова улыбнулся, но теперь недоуменно и немного нервно. - По какому еще делу?

- По делу о серии убийств в Битцевском лесопарке, - спокойно проговорил Виктор и развалился в кресле. - Я понимаю, что у вас жизнь не сахар, скукотища ужасная, но не кажется ли вам, что из всех «развлечений» для скучающего нувориша вы выбрали наихудшее?

- Вы сами-то понимаете, что говорите? - бывший клиент ослабил галстук.

- Отлично понимаю. А еще я понимаю, что ваш неизвестный «спаситель» был опасным свидетелем, и вы его убрали. Так?

- Это черт знает что! - Островский раздраженно хлопнул по подлокотнику и резко встал с дивана. - Вы заставляете меня оправдываться в преступлениях, которые существуют лишь в вашем воспаленном воображении!

- Улики тоже воображаемые? - Туманов поднял на уровень глаз пакетик с платком. - По-моему, он материален. Или у меня и зрение воспалилось?

Клиент не ответил. Он заложил руки за спину и нервно прошелся по кабинету взад-вперед. Остановившись у письменного стола, он покачался на каблуках, покивал каким-то своим мыслям и вернулся в «переговорную зону». Выглядел он достаточно спокойным. Во всяком случае, спокойнее, чем минуту назад. Самообладание у человека было что надо.

«Волк еще тот, - подумалось Туманову. - Но расколоть все-таки можно, надо только поднажать».

- Значит, так, господин сыщик, - голос Островского звучал ровно и без единой нотки неприязни. - Ничего из того, что вы тут насочиняли, не было. Не знаю, кто меня ранил, женщина или мужчина, но это произошло случайно, теперь я в этом уверен. Вполне возможно, что внезапная встреча с незнакомцем в темном лесу спровоцировала нападение. То есть это был несчастный случай. Это и есть мой мотив. Сдавать в милицию человека, защищавшего свою жизнь, я считаю несправедливым. Что же касается улики, она, если задуматься, ничтожна. Ну и что с того, что моя кровь оказалась там, где меня ранили? А где ей еще быть? Но главное, вспомните, кто кого порезал. Быть может, это именно меня угораздило столкнуться с маньяком? Это вам версия номер два, тоже, заметьте, более здравая, чем ваша. В общем, ваше обвинение смехотворно, господин сыщик, и не выдерживает никакой критики. На этом, полагаю, мы можем закончить нашу бессмысленную беседу.

- Я так не думаю, - заупрямился Виктор. - Вы меня не убедили. Что вы делали в лесу?

- Это вам уже известно, господин Туманов. Я решил прогуляться и получил ножом в бок. Может быть, от маньяка, может быть, от нормального, но до смерти перепуганного прохожего - лично меня эти детали не интересуют. Я допускаю даже, что это был и вовсе мой спаситель. Осознав, что спросонья натворил, он испугался, потащил в больничку, но, увидев «Скорую», с радостью сдал меня медикам.

- А после бросился под трамвай, чтобы не утруждать вас необходимостью отблагодарить?

- Сарказм тут неуместен, Виктор Алексеевич. Думаю, его смерть никак не связана с ночным происшествием. Это несчастный случай.

- Это убийство!

- Пусть так, - Островский устало махнул рукой. - В любом случае оно не имеет отношения к событиям трехдневной давности. Его убили за что-то другое. Мало ли? Например, порезвились хулиганы.

- Хулиганы? Не тот район, господин Островский, не тот!

- В наше время нельзя чувствовать себя в безопасности нигде.

- А как вы объясните факт, что в меня стреляли?

- Стреляли? - Островский удивленно поднял брови. - Когда?