Инстинкт гнева

- Люди с годами меняются, - Мартов заговорил осторожнее, тщательно подбирая слова. - Я ничего не утверждаю, Сева, пойми меня правильно, но даже мне, адвокату, посвященному практически во все цеховые дела и секреты, неизвестны мотивы, по которым Чесноков решил привлечь к делу такого бездарного чужака. Между нами, я предлагал включить в твою группу кого-нибудь из сотрудников «Эрик и K°», но мастер настоял на кандидатуре Туманова.

- Значит, у него имелись весомые резоны, - уверенно заявил Островский. - Юрий Михайлович верил Чеснокову, и я тоже ему верю. Поэтому Туманов останется в деле. К тому же, повторюсь, не такой он и бездарный. Больше притворяется.

- Тем более. А если он доберется до истинных мотивов нашего расследования, возьмется за другой конец ниточки и начнет раскручивать клубок в обратную сторону?

Островский раздраженно отмахнулся.

- Он будет работать вслепую, как и раньше.

- Будет ли? Насколько я понял, он тебе больше не доверяет, и вряд ли ты сумеешь его переубедить без серьезных аргументов.

- А я и не собираюсь его переубеждать, - Островский задумчиво потер подбородок. - У меня вдруг появилась одна занятная мысль. Пока не план, но все-таки. Он отыщет нам Хамелеона из чистого любопытства, нам придется лишь подтолкнуть его в нужном направлении и набраться терпения. Отыщет и пусть проваливает.

- Не знаю, не знаю, - Мартов замялся. - Впрочем, это твоя операция, ты и решай. Главное, не навредить Цеху.

- Все будет нормально, Андрей. Я учту все нюансы…

…Положив трубку, адвокат Мартов некоторое время задумчиво играл золоченым «Паркером», затем спрятал ручку и снова взялся за телефон.

- Иван Павлович, категорически приветствую. Как ваша, ничего? И у меня ничего, спасибо. Да, звоню по делу. Мне нужен Эфиоп. Ненадолго, максимум на неделю. Дадите? Лады, спасибо. В долгу не останусь.

Часть вторая

Враг моего врага

«Остатки стен, торчащие во все стороны металлические балки, мусорные отвалы, остовы сгоревших машин, вставший дыбом асфальт, воронки и поваленные столбы - все разрушенные города похожи, словно истлевшие трупы. В них нет ничего индивидуального. После гибели от них остаются лишь общие черты: одинаковый пепел и хаотичные руины разной высоты и очертаний, но, похожие в главном, - они мертвы, как и люди, некогда их населявшие.

Люди, между прочим, тоже были разные, живучие и не очень. Но даже те, кто не смог умереть вместе с городами, намного их не пережили. И причиной смерти переживших катастрофу «счастливчиков» стали вовсе не голод или радиация. От таких банальных причин избранные умереть не могли, даже сильно этого захотев. Нет, они исчезли потому, что попались в лапы своему реальному врагу, тому, кто был рожден убивать тех, кого убить нельзя.

Смотритель бежал, перебираясь через завалы и ныряя под поваленные столбы, падал, сползал на животе по склонам мусорных куч и щебня, поднимался, перепрыгивал ямы и бежал, бежал… Он давно потерял счет времени, но, кажется, был близок к тому, чтобы пересечь мертвый город с востока на запад. Никакого бонуса ему за это не полагалось, но провидец бежал не ради приза. Единственным призом была жизнь. Тот, кто шел по пятам, нарушил данное когда-то Смотрителю обещание и теперь собирался его убить, как и всех остальных.

Провидец отлично понимал, что видит сон, но еще он понимал, что этот сон когда-нибудь обязательно реализуется, и от того, как повернется сюжет сейчас, возможно, будет зависеть исход погони в будущем. В далеком или нет - вопрос второй. В первую очередь Смотрителя должно было волновать - сумеет ли он оторваться или даже обмануть безжалостного убийцу, заманив в ловушку. Победить его в честном поединке, встретившись лицом к лицу, было нереально по двум причинам. Во-первых, Хамелеон был сильнее, а во-вторых, он оставался невидимкой даже во сне. Пока на стороне беглеца было лишь одно преимущество: все-таки это был его сон и, хотя провидец не мог кардинально менять правила игры, он мог использовать свой дар предвидения, так сказать, «on-line», в «режиме реального времени». Он точно знал, что предпримет враг в следующую минуту, и каждый раз успевал увернуться от стычки или обойти поставленный Хамелеоном капкан. Благо среди развалин было полно места для игры в своеобразные «пятнашки вслепую».

Смотритель обогнул очередной каменный холм и выбежал на изрытую воронками площадь. Примерно на уровне третьей ямы, из-за остова сгоревшего дотла автобуса, должен был выскочить враг. В принципе можно было не сворачивать, а сделать крюк и пройти у врага за спиной, но Смотритель решил рискнуть. Если удастся «засветиться», но не попасть на мушку, шансы вырастут вдвое. У Хамелеона кончались патроны, а пополнить боезапас ему было негде. К тому же провидец знал, что впереди еще как минимум две стычки с врагом и, следовательно, в этой ему суждено уцелеть.