Инстинкт мести

– Так я и хотела ее в такси оставить, когда ехала из загородного дома. А водитель испугался и заставил меня сумку забрать. Еще и нагрубил мне, террористкой обозвал… Потом я собралась ее выбросить в мусорный бак. Но там неподалеку дворник подметал. Помня, как к сумке отнесся водитель такси, мне не хотелось, чтобы были свидетели, что это я именно от нее пытаюсь избавиться… Нет, ты представляешь, в каком я тогда была состоянии: в сваливающемся с головы то и дело парике, закутанная в белый шарф, чтобы спрятать лицо, вся в поту от жары. Он так подозрительно на меня смотрел, когда я, оглядываясь, подошла к мусорному баку. Ну, думаю, этот тоже сейчас меня в чем-то заподозрит, а то и полицию вызовет… Вот я сумку домой и забрала, чтобы вечером, когда стемнеет, выбросить. Но вечером побоялась выходить. Ты же знаешь, что я поздно никуда не хожу. А после того что случилось в доме, мне вообще стало казаться, что и на меня могут напасть. Сначала сунула эту злосчастную сумку в кладовку, а потом и вовсе о ней забыла.

– А раньше Зацепин о сумке не спрашивал?

– Нет. Только когда его выпустили из тюрьмы.

– Тогда почему ты не сказала ему о том, что сумка у тебя?

– Потому что он тоже… был любовником Копцовой. И я подумала, что это Копцова разыскивает сумку со своими вещами.

– Копцовой уже нет в живых.

– Но я же не знала об этом. А даже если бы и знала, то…

– Ну мама!

– Хорошо-хорошо, я уже продолжаю. Не надо так нервничать из-за ерунды… В общем, я снова собралась выбросить эту сумку. Но сначала все же решила заглянуть внутрь. А вдруг там и в самом деле что-нибудь важное. Документы, например. Или что-то еще.

– И что?! – закончилось терпение у Аси.

– Никаких документов там не оказалось. И вещей Копцовой, между прочим, тоже. Там были только деньги. Вот я и решила сначала посоветоваться с тобой.

– Правильно сделала. Потому что это деньги отца, то есть наши с тобой. Те, которые у отца украла в банке Копцова.

– Не может быть!

– Вот тебе и «не может быть»! А раз они не пропали, то мы их пустим на благое дело. И я уже знаю, какое. Да, кстати, дом мы тоже продадим. Ты же не возражаешь?

– Нет, конечно. Я уже давно уговаривала Антона избавиться от него. А он не послушал. Все мечтал, что мы туда переедем.

– Еще один вопрос остался невыясненным: когда ты заметила пропажу своей связки ключей от загородного дома?

– Я не помню.

– А ты попытайся, напряги ум! Не старая же бабка, чтобы на память жаловаться. Когда отец в ту проклятую пятницу звал нас с тобой за город, ключи были у тебя?

– Не помню… А вот в тот день, когда я убедилась в измене Антона, они точно были у меня. Я сама открывала и калитку, и дверь в доме, так как хотела войти незамеченной. Но в доме никого не оказалось. Я уже собралась было уходить, как приехал Антон. С женщиной. Я спряталась в своей комнате. Потом все же решилась подслушать, о чем они говорят. Осторожно подошла к полуоткрытой двери комнаты Антона и… Вспомнила. Когда я подходила к двери, ключи были у меня в руках. И тут я заметила на столике возле вазы ключи Антона. Я взяла их, но услышала в спальне Антона возню и голоса… Да, конечно, я автоматически положила обратно на столик обе связки, так как хотела подслушать, но испугалась, что выроню их и меня обнаружат.

– Но почему ты обе связки ключей не сунула в карман, как это бы сделал любой нормальный человек?

– Наверное, потому, что на мне было тонкое трикотажное платье, в котором карманы не предусмотрены.

– Тогда понятно. И что было потом?

– Потом я услышала и увидела то, что для меня не предназначалось.

– И ты не помнишь, как забирала ключи со столика?

– Мне было не до ключей. Я так расстроилась, что, сбегая с лестницы, чуть не упала, так как из-за слез ничего перед собой не видела. Ни тогда, ни потом о ключах даже не вспоминала.

– Понятно теперь, как преступники попали в дом. Видимо, один экземпляр Копцова незаметно от отца прихватила с собой. Так вот – разбрасывать ключи где попало.

– Ты думаешь, они бы без них не смогли войти в дом?

– Может, и не вошли бы.

– Значит, опять во всем виновата я?

– Вы с отцом оба хороши.

Неожиданно коридор заполнился гулом голосов, пришедшие спорили с охранником. В приоткрытую дверь заглянула Ульяна:

– Ася, к тебе можно? Этот цербер нас не пускает.

– Скажи ему, что я пожалуюсь на него Ростоцкому.

С появлением Ульяны, Лены, Славы и Семы палата вновь превратилась в крошечную.

– Жду вас, жду, а вы все не приходите и не приходите.

– Да тебя как президента охраняют. Мы уже вторую неделю кругами ходим.

– Познакомьтесь, это моя мама, Фомушкина Маргарита Савельевна.

– Асенька, я, пожалуй, пойду, – засобиралась мать, простилась со всеми, поцеловала Асю и вышла из палаты.

Как же Ася соскучилась по этим довольным улыбающимся физиономиям, разглядывающим ее с такой теплотой. Ощущение присутствия близких для нее людей охватило Асю. Да так оно, в сущности, и было. Они помогли ей в трудный час, поэтому она себя без них уже не мыслила.

– Как дела на работе? Как там Мастерков себя чувствует?