Интегральная духовность. Новая роль религии в современном и постсовременном мире

Таков рецепт для культурной катастрофы. К тому времени, когда из мифической структуры возникла Большая тройка, а не Большая четвёрка, дифференцировавшись в блага современности, скрытая травма уже была нанесена. Блага современности никогда не смогут стабилизироваться без оранжевого духовного интеллекта, который шёл бы параллельно оранжевому когнитивному, оранжевому эстетическому и оранжевому моральному интеллектам.

Другими словами, ставшие притчей во языцех блага современности уже были простужены, они были больны ещё до того, как произошла общепризнанная катастрофа современности, – и болезнь сию не могли диагностировать или преодолеть ни секулярные гуманисты, ни религиозные защитники: первые, потому что они подавили духовную линию как таковую и не позволяли возникнуть современной оранжевой духовности; последние, потому что и они заморозили духовную линию на мифическом уровне и, из-за своей собственной специфической фиксации, тоже не позволяли возникнуть оранжевой духовности. После Реформации и Контрреформации в окопы решительно засели как Церковь, так и наука.

Когда произошло это массивное культурное смешение уровня/линии и оба лагеря приравняли духовность только лишь к мифическому уровню (тем самым смешав мифический уровень духовной линии с духовной линией как таковой), был полностью испечён сей абсурдный слоёный пирог: оранжевая, современная, рациональная, прогрессивная наука против янтарной, досовременной, реакционной, мифической религии, где наука оказалась сверху, а религия снизу.

И, тем самым, возникла современность, которая смогла дифференцировать Большую тройку, воспела свои великие блага (которые были частично истинными), но не поняла, что внутри её собственного самоопределения скрывается повреждённая психограмма – структура, которой по природе своей суждено было впасть в диссоциацию и привести к колонизации и доминированию в иных сферах ценностей научного материализма, ставшего мировоззрением, безоговорочно принимаемым на веру своими последователями, которому ежедневно присягают на верность все интеллектуалы.

Практически сразу, как появилась эта диссоциация, возникли и интеллектуалы, которые кинулись её изучать, пытаясь понять, в чём же глубинная проблема. Но они не смогли увидеть проблему, потому что они и были

проблемой. Травма, как мы видели, уже была нанесена, и в своих поисках трёх сфер ценностей науки, морали и искусства, они не замечали и не могли заметить тот факт, что частью проблемы было простое отсутствие множественного интеллекта, который должен был возникнуть и дифференцироваться наряду с остальными. Будучи не способными заметить то, что отсутствовало, они изначально ставили неправильный диагноз фундаментальной дисфункции современности. Но что им удалось, так это описать феноменологию случившегося: Большая тройка возникла и дифференцировалась, затем диссоциировалась, затем искусство и мораль развалились под весом рациональной науки, которая колонизировала все остальные сферы ценностей и по какой-то странной причине превратилась в религию интеллектуалов Просвещения.

Искусство и мораль не были ровней для сего сциентизма. Ничто меньшее, чем Бог, не могло бы сравняться с паровым двигателем, однако Deus уже оказался absconditus

[63]. Господь смотал свои удочки и бежал – или, если быть более точным, был катастрофически вытеснен. Доминантная форма дискурса объявила, что оранжевая духовность – это табу, ибо духовность как таковая стала теперь табу.[64] Вместе с нанесением этой травмы и шествием искалеченного оранжевого дискурса, занявшего место нормативно здорового оранжевого, продолжилась дифференциация Большой тройки (ок. 1600–1800 гг.), что было всеми ошибочно принято за величайшее благо. Однако, хотя это и было, конечно же, великим благом, но таким, которое уже было заражено, великим благом, пожинавшим плоды своей собственной диссоциации. И в то время, когда сия диссоциация начиналась (ок. 1800–1900 гг.), ведущие западные интеллектуалы причитали с подмостков и оплакивали ужасающий, трагический и катастрофический фатум, настигший целую культуру.

И в этом они, несомненно, были правы.

Высвобождение духовного интеллекта

Лекарство от этого – от стального потолка, от крышки на кипящей кастрюле, в которой варится 70 % населения мира (причём всплески терроризма то здесь, то там являются лишь наиболее очевидными симптомами), – содержит два аспекта, если мне будет позволено на минуту вести беседу на языке простых, ориентирующих обобщений.