Интеллигенция

Сниткин. Дайте её сюда. (Идёт на прежнее место.)

Ершов. Сергей Борисович с неба на землю упал.

Доктор. Сам виноват, на небо не лазай: нечего там делать.

Сниткин. Сейчас дадут.

Доктор. Великолепно. А то больных куча. (Вынимает часы.) Ай-ай-ай… Пятый час уже… Что нового в вашем царстве, господа?

Сниткин. Да ничего, собственно говоря. Статью тут Андрей Евгеньевич написал странную. Вот посмотрите.

Доктор. Некогда, некогда… Верю на слово.

Ершов. Напрасно отказываетесь, Яков Иванович, – поучительная статья. В защиту домовых.

Доктор. Да-с, микроскопом безнаказанно пренебрегать нельзя.

Сергей Прокопенко. Микроскоп тут не при чём.

Доктор. При всём. Приучитесь во всём чувствовать атомы, клеточки, химические соединения и вы увидите, что мир удивительно прост. Всё на своём месте. И нет нигде никакой чертовщины. И сразу будете себя чувствовать здоровее, бодрее и счастливее. Микроскоп – великая вещь, мой дорогой.

Метранпаж

приносит корректуру и уходит.

Очень вам благодарен. Я в одну минуту.

Усаживается за стол и углубляется в чтение корректуры.

Пауза.

Ершов. Когда придёт Андрей Евгеньевич, нам необходимо переговорить.

Сергей Прокопенко. Говорите вы.

Ершов. Это почему?

Сергей Прокопенко. Я сейчас не могу говорить хладнокровно.

Ершов. Я тоже не любитель таких разговоров.

Сергей Прокопенко. Вы трусите!

Ершов. Мерси.

Сергей Прокопенко

. Не за что. Вы любите из-за чужой спины действовать. Вы думаете, я не понимаю, что вы меня на Андрея Евгеньевича натравляете? Как же! Не так я глуп.

Ершов. Хы-хы-хы… Это великолепно.

Сергей Прокопенко. Ну вас к чорту. Оставьте меня в покое.

Ершов(к Сниткину). Придётся вам, Доримедонт Доримедонтович.

Сниткин. Я скажу… Почему же… С Андреем Евгеньевичем можно разговаривать.

Пауза.

Доктор. Чудесно. Вот-с, милостивые государи, такую статейку о бактериях я считаю полезней всей вашей поэзии и публицистики, вместе взятых. Потому что поэзия улетучивается через полчаса по прочтении – а узнавши мир бактерии, человек сразу начинает по-иному смотреть не только на землю, но и на небо[27]. Сергей Борисович так не в духе, что даже не возражает.

Сергей Прокопенко. И возражать не стоит. Если все люди будут так рассуждать, со скуки можно повеситься.

Доктор. Ха-ха-ха… Развлечение, дорогой мой, найдётся[28].

Сергей Прокопенко. Карты.

Доктор

. Зачем же карты, и развлечения будут такие же разумные, как и вся жизнь…[29] Однако, я болтаю не хуже Любови Романовны, а там больные дожидаются. Прощайте, господа. Поклон Андрею Евгеньевичу.

Ершов. Постойте. Вы не сказали, уполномочиваете ли вы нас и от вашего имени заявить Андрею Евгеньевичу протест.

Доктор (торопливо надевает галоши, шляпу, ищет зонтик). Уполномочиваю, уполномочиваю.

Ершов. Во всём должна быть строгая коллегиальность.

Входит Подгорный.

Доктор. А, вот и сам виновник. Здравствуйте. Тут вам голову мылить собираются. Ну, до свидания. Я тороплюсь. (Уходит.)

Подгорный(раздеваясь). Голову мылить? За что?

Сергей Прокопенко молча ходит по комнате. Ершов курит.

Сниткин

. Да, собственно говоря, Андрей Евгеньевич, насчёт вашей статьи.

Подгорный(весело). А, я так и думал, что она придётся вам не по вкусу. Здравствуйте. (Здоровается.)

Сниткин. Тут ведь, Андрей Евгеньевич, принципиальные, так сказать, разногласия получаются.

Подгорный. Ага, како веруешь.

Сниткин. Нет… Веруем-то мы одинаково… Это, так сказать, давно выяснено, но знаете ли вы, собственно говоря, написано двусмысленно… И вообще, противоречит общему направлению…

Подгорный(серьёзно). Что же, вы правы. Моя статья идёт вразрез с нашим направлением, или, вернее, с тем, что мы обычно писали. Но двусмысленного в ней решительно ничего нет: напротив, я всё время старался говорить прямо и резко, без оговорок, чтобы не искали между строк оправданий моим взглядам. Я не хочу, чтобы меня «оправдывали», я хочу, чтобы меня поняли.

Сергей Прокопенко. Мило.

Сниткин. То есть как… Вы, собственно говоря, шутите, Андрей Евгеньевич?

Подгорный. Я говорю очень серьёзно.

Сниткин. А направление?

Сергей Прокопенко(останавливается, отчеканивая каждое слово). Если каждый будет писать в своём направлении, что же в конце концов получится?

Ершов. Юмористический журнал.

Подгорный. Позвольте, господа. Дело в том, что я пришёл к заключению, что журнал никакого определённого направления иметь не может. Потому что сами мы никакого определённого направления не имеем.