Интересное время или Полумесяц встает на закате (СИ)

- Аллё, кэп! - голос Хобота вывел меня из странной нирваны, в которую я сам себя погрузил занимающими голову размышлениями. На мой вопрос «Чего?», произнесенный самым мрачным тоном, он лишь ухмыльнулся и сказал то, что хотел: - Лис, объясни мне одну байду.

- Какую? - хмуро выдавил я.

- Посмотри на лейтенанта из разведки, а потом скажи мне, каким местом он Кобаяси. Ты глянь на него - это ж истинный ариец.

Хобот искренне жаждал ответа, потому что в его голове не укладывалось, как европейской внешности блондин с волевым подбородком и стальными глазами мог носить японские имя и фамилию.

- Он айн. Это народ такой коренной - айны. Жили в Японии еще до того, как туда азиаты пришли.

- Чудны дела твои, Господи, - перекрестился напарник. - Много где побывал, много чего повидал, но такое - впервые.

- С почином, - коротко козырнул я. - Теперь к делу: что там с... телами? - У меня язык не поворачивался назвать это останками.

- Смотри сам. Судя по нашивкам, - Хобот осветил фонариком погоны на полуистлевшей форме, - британские офицеры, от младшего лейтенанта до бригадира.

- Ого! - удивился Крот. - Каким ветром занесло такого чина в эту задницу? Ведь бригадир это высший офицерский чин, почти генерал.

- Не знаю, - отрезал Хобот, - и не хочу знать. Так-с, солдаты Его Величества, естественно, в большинстве, еще есть несколько французов и поляков, тоже офицеров, а вот этот персонаж остался на десерт. - Лейтенант подошел к последнему и аккуратно повернул на свет воротник униформы. - Я так и не врубился кто он. Это не немец, потому что форма цвета хаки, но и не союзник, потому что без погон. Может, японец?

- Нет, лейтенант, - из темноты проема выплыла фигура Кобаяси. - В Императорской Армии существовали иные знаки различия.

- Дай-ка взглянуть. - Я всмотрелся и вздрогнул. Красные петлицы, три прямоугольника... подполковник...

О боже!

- Это русский... - выдохнул я и сел, протирая рукавом мигом вспотевший лоб. - Командир Красной Армии, подполковник.

- Из СССР?! - хором воскликнула вся моя группа.

Я кивнул.

- Только не спрашивайте, как он тут оказался. А тем более почему.

- Мама родная, Лис, - Крот уселся напротив меня и взглянул мне в лицо, - твои соотечественники тут черт знает что творили.

- Зато твои первыми концлагерь придумали в начале прошлого века, - парировал я.

- Придумали-то мы, а вот распиарили вы. - Крот все-таки образчик английского юмора. - Но не будем переходить на личности. Без обид, старик?

- Добро! Итак, риторический вопрос - что будем делать дальше.

- Выполнять поставленную задачу, - сказал Крот. - Кстати, - задумался капитан, - в таких местах просто обязана стоять система самоуничтожения. Найти бы ее да запустить... это сильно упрощает нашу работу.

Я покосился на Кобаяси.

- Лейтенант, план лаборатории есть?

- Да, он у меня, - ответил разведчик.

- А какие-нибудь идеи? Столько тротила у нас нет, да мы бы его и не смогли взять в таком количестве, так что воспользоваться самоуничтожением - задача минимум.

- Если кратко, то бункер питается от секретной разработки немецких ученых того времени - атомного реактора. Система, о которой упомянул капитан, превращает этот источник энергии в тактическое оружие среднего калибра по советской классификации. Шестьдесят килотонн - подземный взрыв мощностью в три Хиросимы.

- Ага, - протянул я. - Эт-та хорошо. Есть возражения?

Возражений не было.

Кобаяси сделал приглашающий жест и развернул на полу карту. А бункерок-то, оказывается, достаточно огромный, если верить плану, подумал я, присаживаясь возле разведчика. Искоса поглядывая на изрешеченные тела суперсолдат, я ожидал предложений со стороны айна. Возиться с «демонтажем» бункера мне не хотелось, поэтому краткое сообщение о наличии здесь реактора было как бальзам на душу, восполнивший количество затраченной энергии своей волшебной силой. Осталось только найти эту установку и отдать ее в загребущие руки Аскорбина, который сидел на полу с отрешенным видом. Парень все еще переживал случившееся. Все мы еще были под властью неприятных воспоминаний, тем более эти «воспоминания» находились в нескольких метрах от нас.

Хобот, в принципе, уже пришел в относительный порядок: отошел во время краткого разговора со мной. Прислонившись к стене, он что-то записывал в блокнот. Я давно заметил, что у него есть такая привычка: если ситуация хоть чем-то его поразила, он всенепременно записывал свои ощущения в серый потрепанный блокнотик, служивший ему дневником.

- И где находится реакторная? - я обратил все свое внимание на Кобаяси.

А вот по нему и близко не скажешь, что с десяток минут назад он побывал в самой Преисподней, сражаясь с посланцами Ада за свою жизнь. Сидел, как всегда, спокойный и жевал несуществующую жвачку. Такое ощущение, что он всю жизнь готовился к такому событию, и когда оно произошло, это стало для него чем-то вроде обычной прогулки по бульвару ночного города под ручку с девушкой.