Интернет как иллюзия. Обратная сторона сети

Главной причиной быстрого роста киберпреступности считается анонимность значительного числа компьютерных транзакций. Неудивительно, что правительства многих стран стремятся привязать наши действия в Сети к нашим настоящим именам. Стюарт Бейкер, бывший советник Агентства по национальной безопасности, выступая в апреле 2010 года на конференции, посвященной кибербезопасности, озвучил популярное среди разведчиков мнение: “Анонимность – это фундаментальная проблема, с которой мы сталкиваемся в киберпространстве”. Ричард Кларк, ответственный за национальную безопасность во многих американских правительствах, в своей нашумевшей книге 2010 года о кибервойне предложил вовлечь больше поставщиков интернет-услуг (ISP

) в процесс “глубокого анализа пакетов” (

deep packet inspection, DPI

), который позволит им глубже изучать информацию, какой обмениваются их клиенты, и таким образом распознавать киберугрозы и устранять их на ранних стадиях. Предложение Кларка разумно и заслуживает внимания общества, однако следует помнить, что именно с помощью технологии глубокого анализа пакетов и оборудования, поставляемого европейскими компаниями, Иран крепко держит интернет в узде. И сделать с этим почти ничего нельзя: “Нокиа – Сименс”, одна из компаний, предоставляющих Ирану такую аппаратуру, справедливо указывает, что это такое же оборудование, которым пользуются западные правительства (пусть и не так интенсивно, как иранское). По мере распространения на Западе технологии глубокого анализа пакетов становится почти невозможно возлагать ответственность за ее плоды на “Нокиа – Сименс”, не говоря уже о правительстве Ирана. Общественность может решить, что ей нужен более глубокий анализ пакетов, чтобы справиться с киберпреступностью или терроризмом. Ей только следует помнить, что этот шаг вызовет замедление распространения демократии за рубежом.

Более молодые и технически грамотные военные тоже пытаются понять, как приручить интернет. В статье “Суверенитет и киберпространство”, опубликованной в 2010 году в “Эйр форс ло ревю”, подполковник Патрик Францезе (Стратегическое командование Вооруженных сил США) выдвинул предложение, чтобы “[американские] пользователи, желающие посетить зарубежные сектора интернета, перед выходом в Сеть проходили проверку на биометрическом сканере”. Оправдание ужесточения контроля над интернетом вообще свойственно военным: “Киберпространство дает государствам и негосударственным акторам возможность нейтрализовать традиционное военное превосходство Соединенных Штатов, нарушить их границы и атаковать особо важные объекты инфраструктуры непосредственно на территории Соединенных Штатов”. Кажется, будто управлять киберпространством значительно проще, чем контролировать остальные сферы. “Аварийный выключатель” для Сети – это, вероятно, выдумка, но мало что в инфраструктуре современного интернета мешает распространению своеобразного биометрического сканера, стоящего между пользователями и Сетью. (Многие модели лэптопов уже оснащаются дактилоскопическими сканерами.)

Не только военные мечтают о контроле над интернетом. Родительские ассоциации озабочены выслеживанием педофилов. Голливудские студии, звукозаписывающие компании и издательские дома стремятся к усовершенствованию технологий обнаружения и устранения несанкционированного обмена контентом, защищенного авторским правом. Банки хотят ужесточить проверку личных данных, чтобы уменьшить число случаев мошенничества в интернете. Все больше граждан развивающихся стран выходят в Сеть, и это ведет скорее не к международному диалогу, а к глобальному аду, кишащему нигерийскими кидалами по переписке. Еще в 1997 году Эли Ноам, профессор массовых коммуникаций Колумбийского университета, справедливо заметил, что совершенно свободный интернет, в котором государства не смогут защитить своих граждан от незаконных услуг и практики, – это не то, чего хочет американское общество, и американцам стоит это признать. “Неужели в свете риторики об интернете как о ‘свободной торговой зоне’ Соединенные Штаты будут готовы принять интернет вместе с таиландской детской порнографией, албанскими теледокторами, офшорами Каймановых островов и Исландии, азартными играми Монако, нигерийскими манипуляциями с ценными бумагами, кубинскими каталогами товаров с доставкой по почте?” – вопрошал Ноам на страницах “Нью-Йорк таймс”. Ответа на этот вопрос в 1997 году не нашлось. Нет его и сейчас.