Интригующее начало

– Я понимаю, что вы в сложном положении, сэр Хьюго. Ведь вы выполняете чьи-то приказы. Вы должны были понимать, что мой сбившийся с пути дядя придет сюда с подкреплением. И все-таки вы поставили на стражу лишь дюжину человек. Либо вы поступили чудовищно наивно, либо желаете строгой секретности. Предполагаю, что второе. Думаю, в этом мой дядя прав: кто-то другой дергает вас за ниточки, и вы не можете себе позволить оторвать слишком много людей от обычных обязанностей в Скотланд-Ярде, иначе история получит излишне широкую огласку. Итак, ваш хозяин трудится за сценой, советник королевской семьи, судя по всему. Кто-то, привыкший применять силу, чтобы очистить себе путь, кто-то жестокий, но абсолютно преданный семье. Если бы он уже не покоился в могиле, я предположила бы, что это проклятый шотландец Браун[31]. Но кто-то ведь есть. И он играет мелодию, под которую вы пляшете.

Сэр Хьюго не расстроился из-за того, что я назвала его марионеткой. Он слегка мне улыбнулся.

– Вы даже умнее, чем было описано в отчете инспектора Морнадея. Но все ваши умозаключения не имеют значения. Тот, кто заинтересовался вами, превыше всего ставит интересы короны, и мы обязаны уважать его выбор.

– Согласна, – сказала я спокойно. – Я совершенно согласна с тем, что ничто не должно угрожать короне или даже просто волновать ее, особенно сейчас, когда взгляды всего мира направлены на королеву, празднующую свой юбилей. Об этом невозможно даже помыслить.

– Я рад, что вы готовы проявить благоразумие, – заметил он.

– Вопрос в том, готовы ли вы?

Я снова подняла связку бумаг.

– Это все документы, касающиеся моего происхождения. Здесь брачный сертификат моих родителей (свидетели, подписавшие этот документ, все уже мертвы). Здесь же запись о моем рождении, также подтвержденная человеком, уже скончавшимся. Все до единого люди, владевшие достоверной информацией об обстоятельствах моего рождения, которые могли бы под присягой указать личность моего отца, ныне мертвы.

– Все, кроме твоего отца, – вставил Эдмунд де Клэр.

– Думаю, мы можем быть уверены, что из его уст никто этого не услышит.

Я повернулась к сэру Хьюго:

– Все, что касается меня и представляет собой опасность для короны, находится в этом свертке.

Я специально подняла руку повыше и взглянула ему прямо в глаза, а потом бросила сверток в огонь. Мой дядя кинулся вперед, но не успел он добежать до котла, как Стокер, в соответствии с нашим планом, швырнул туда пузырек формальдегида; послышался звон стекла, и языки огня взмыли к потолку, чуть не касаясь его, вместе с огненным шаром вырвавшись из котла.

– Не стоило беспокоиться, – сказала я дяде. – Это формальдегид, самое горючее вещество в этой комнате. Бумаги были уничтожены в тот момент, когда он их коснулся.

Лицо де Клэра сделалось белым как полотно, им овладел шок от осознания масштабов такой утраты. И в этот момент он лишился рассудка. Он набросился на Стокера, пытаясь его задушить. Не ожидавший нападения Стокер не удержался на ногах и повалился на спину, увлекая за собой моего дядю. Стокер уперся коленом в грудь дяде и оттолкнул его с такой силой, что тот пролетел по воздуху и врезался в котел. Он оказался прямо над языками пламени и начал отчаянно размахивать руками, чтобы не свалиться вниз. Стокер быстро схватил его за жилет и потянул на себя, надеясь вытащить из огня, но было уже поздно. Полы его плаща попали в огонь и сразу же загорелись. Стокер сразу отпустил его, и де Клэр вновь навалился на котел.

Он попытался спастись от огня, двинувшись на непослушных ногах к окну, но пламя уже окутало его, как адский нимб. Он метался из стороны в сторону и, будто сломанный механизм, то останавливался, то несся дальше, мимо стола и полок, хватаясь за все, что попадалось ему на пути: мебель, чучела животных, шаткие стопки книг. Я предпочитаю думать, что ужас парализовал сэра Хьюго, потому что он был ближе всех и мог бы остановить моего дядю и сбить пламя. Но он стоял, не двигаясь, смотрел с открытым ртом, так же как и мы все, а Эдмунд де Клэр выбил окно и свалился в зеленые мутные воды Темзы. Мы услышали всплеск, когда он погрузился в воду, а потом наступила устрашающая тишина.

Воспользовавшись случаем, остальные ирландцы тоже попрыгали в воду через то окно, из которого бросился Эдмунд, и поплыли по реке. Ни сэр Хьюго, ни Морнадей не успели их остановить. Но бегство преступников оказалось не самой главной проблемой. От исступленного метания Эдмунда по мастерской огонь перешел на стопки бумаг и шкуры животных, и языки пламени быстро распространялись, захватывая в свои жадные лапы экспонаты, книги и газеты.

Стокер повернулся ко мне:

– Выходи скорей! Здесь сейчас все взлетит на воздух!

Ящики Уорда начали лопаться от жара, осколки стекла и химикаты полетели в разные стороны, чучела умирали второй раз, ведь опилки, которыми они были набиты (к тому же пропитанные легковоспламеняющимися растворами), вспыхивали вмиг.